НОВИНКА : ТЕПЕРЬ И АУДИО СТИХИ !!! всего : 1726Яндекс цитирования

СОЧИНЕНИЕ: ГРАНИЦЫ ПРОСТРАНСТВА В ПОЭЗИИ С. ЕСЕНИНА

ALLPOETRY | 13-10-2012 20:59:13
ГРАНИЦЫ ПРОСТРАНСТВА В ПОЭЗИИ С. ЕСЕНИНА

В ранней поэзии город представляется как «чужое» пространство, куда направился лирический герой, «завоевание» города аналогично враждебному пространству в волшебных сказках. «Завоевание» этого пространства осмысливалось как утвеждение себя как поэта.
«Говорят я скоро стану знаменитый русский поэт.»
(«Разбуди меня завтра рано…»)

Творческое утверждение состоялось и как следствие возникают восприятие города как пространства, присовокупленного к своему, дружественного. Отсюда и чувство любви к городу:
Я люблю этот город вязевый.
Когда формируется неприятие революции, то город, породивший ее оценивается как пространство смерти:
На московских изогнутых улицах
Умереть знать судил мне Бог.

Лирический герой испытывает враждебное отношение окружающих, которые характеризует как «сброд».
Если раньше мне били в морду,
то теперь вся в крови душа.
И уже говорю я не маме,
а в чужой и хохочущий сброд:
«Ничего, я споткнуля о камень,
Это к завтрашнему все заживет.»

«Хохочущий сброд» вызывает ассоциацию с «нечистью». Пространство города сужается до кабака-»логова жуткого», «шум и гам» которого, а также уровень ниже уровня земли-»трюм» («Письмо женщине»), в который сходит лирический герой, соответствует языческому «хаосу» или христианскому «аду». Когда лирический герой, пройдя все круги ада, вновь оказался на земле, то по-новому оценивает пространство города. Первоначально в нем погибал лирический герой, его душа. Теперь он видит, что «город» агрессивен по отношению к «деревне». Пространство города расширяется, поглащая «Русь», «край», «деревню». Согласно сюжету волшебной сказки герой должен вернуться в исходную точку (в свое царство-государство). Родное ространство на протяжении всего времени нахождения лирического героя в городе присутствовало в его сознании, в памяти, которая вызывала любимые картины.

Снова выплыли годы из мрака…….
(«Сукин сын», 1924 г.)
Вспоминает мать:
Ты живи еще, моя старушка?
(«Письмо матери.», 1924 г.)
Мечтает о возвращении домой:
…..мечтаю только лишь о том,
Чтоб скорее от тоски мятежной
Возвратиться в низенький наш дом.
(«Письмо матери.»,1924 г.)

Теперь наступает пора не умозрительного, а реального возвращения. Лирический герой возвращается домой. Он надеется, что в родном краю найдет покой, который потерял за время своих мытарств по стране, надеется увидеть свою деревню такой, какой ее оставил. Но эти надежды рушатся, так как за время его отсутствия все изменилось.

И знакомые взору просторы
Уж не так под луной хороши.
(«Этой грусти теперь не рассыпать.», 1924 г.)
Отцовский дом
Не мог я распознать:

Приметный клен уж под окном не машет,
И на крылечке не сидит уж мать,
Кормя цыплят крупитчатою кашей.
(«Возвращение на родину.», 1924 г.)

Из разговора с дедом лирический герой узнает, что «сестры стали комсомолками» и «выбросили иконы с полки», а «на церкви комиссар снял крест». Дружественное пространство оказывается разрушенным теми историческими событиями, которые произошли в стране. Хаос, возникший в чужом пространстве- городе, теперь царит и в деревне. Герой оказывается «никому здесь не знаком, а те, что помнили, давно забыли», «и там, где был когда-то отчий дом, теперь лежит зола да слой дорожной пыли». Ему остается только подвести итог прожитой жизни и констатировать тот факт, что: В том мире я только прохожий. (…., 1925 г.)

Проследив движение лирического героя в пространстве, можно сказать, что путь лирического героя С.Есенина по своей структуре напоминает сюжет волшебной сказки: крестьянский сын выходит из дома в путь для того, чтобы что-то добыть (в данном случае – славу поэта). Добыв то, за чем он собственно и шел, возвращается обратно в дружественное пространство дома. Во время путешествия сталкивается со многими трудностями. Это война 1914 г., революция 1917 г. и другие события, за ним последовавшие. Но в отличие от конца волшебной сказки, возвратившийся герой Есенина, не находит того пространства, которое было в начале пути. Космос не восстанавливается, и везде правит хаос.

Подводя итоги, необходимо отметить, что мифопоэтическая картина мира С. Есенина находит отражение, в первую очередь, в космизме сознания. Лирический герой постоянно обращен к небу, он видит и отмечает составляющие небесного пространства: солнце, звезды, луну-месяц, зарю. Как в изображении деталей космического пространства, так и при воссоздании земных реалий поэзия С.Есенина восходит к мифопоэтическому архитипу мирового древа, олицетворяющего мировую гармонию. Есенинский мотив «древесного романа» – результат тотемистических представлений, которые в частности проявляются в уподоблении дерева человеку.

Рисуя многочисленные деревья, поэт не ограничивается антропоморфными олицетворениями, но осуществляет и обратный процесс: его лирический герой ощущает себя кленом, у него вянет «куст волос золотистый», клен у крыльца родного дома на него «головой похож». Тотемизм проявляется также в анималистических мотивах, которые занимают в поэзии Есенина значительное место. Поэт в прямом смысле не является анималистом, то есть не ставит цель воссоздать образ того или иного животного. Некоторые из них становятся мотивом, то есть периодически возникают в тех или иных ситуациях, приобретая при этом нечто новое, дополнительное в деталях, значении. Так, например, можно говорить о том, что к мифологическому значению восходит образ коня, одного из самых мифологизированных животных. В славянской мифологии конь наделялся способностью предвещать судьбу. Он предстает в поэзии Есенина в образе «тихой судьбы», символом старой патриархальной деревни («красногривый жеребенок»), «розовый конь» – символ юности. Ворон в произведениях С. Есенина имеет то же значение, что и в народной поэзии. В стихотворении «Русь» (1914г.) он является вестником несчастья.

Многие животные, например, собака, у Есенина приобретают иное значение, чем они имеют в фольклоре. Собака в мифологии является проводником на тот свет, помощником дьявола, охраняет вход в загробный мир. В есенинской лирике собака – «юности друг». Поэт, рисуя животных, чаще всего обращается к принципу антропоморфизма, то есть наделяет их человеческими качествами («Корова», «Песнь о собаке».). Но не ограничиваясь этим, он также приводит и обратное сравнение, то есть придает человеку черты какого-либо животного. («Я был, как лошадь загнанная в мыле…»). Тотемистические же представления не получают у него широкого развития, хотя они тоже встречаются. В частности в стихотворении «Мы теперь уходим понемногу.» (1924г.) присутствует мотив «кровного родства» с животным миром, он называет «зверье» «братьями меньшими». Мифологическое использование анималистической лексики в оригинальных сравнениях создает своеобразие стиля поэта.

Чаще всего наименования животных приводятся в сравнениях, в которых с ними сопоставляются предметы и явления, часто не связанные с ними в действительности, но объединенные по какому-либо ассоциативному признаку, служащему основой для его выделения («По пруду лебедем красным//Плавает тихий закат…», «Осень – рыжая кобыла – чешет гриву…»). Рассмотрев временную характеристику модели мира в произведениях Есенина, можно увидеть, что его лирика отражает мировосприятие, формировавшееся на основе народных мифологических представлений о мире, которые были закреплены в крестьянских земледельческих и календарных обрядах и праздниках. В результате время, отражая годовой круг, предстает как циклическое и обозначено указанием на череду праздников и на смену времен года или времени суток. Обращаясь к пространственным характеристикам картины мира С. Есенина, можно говорить о том, что описывая пространство, автор также опирается на богатый опыт народной и классической поэзии. Пространство предстает у него в «мозаичном виде», то есть постепенно расширяется от одного стихотворения к другому и в целом создает картину авторского мировосприятия. Проследив движение лирического героя в этом пространстве, можно сказать, что путь лирического героя Есенина по своей структуре напоминает путь героя в сюжете волшебной сказки: крестьянский сын выходит из дома в путь для того, чтобы что-то добыть или вернуть утраченное и достигает этой цели. Есенинский герой, выйдя из дружественного пространства родного дома в поисках славы поэта, наконец достигает города, в который давно мечтал попасть.

«Завоевание» города аналогично враждебному пространству в волшебных сказках. «Завоевание» этого пространства осмысливалось как утверждение себя как поэта: Говорят я скоро стану знаменитый русский поэт. Творческое утверждение состоялось, и как следствие возникает восприятие города как пространства, присовокупленного к своему, дружественного. Интересно отметить, что и осмысление политических и социальных реалий совершается через систему пространственных архетипов. Так, после Октябрьской революции в ходе гражданской войны город, который герой любил («Я люблю этот город вязевый…»), постепенно получает негативную характеристику. Сначала его пространство сужается до кабака («Шум и гам в этом логове жутком…»), окружение видится как «сброд», с которым герой находится в состоянии конфликта («Если раньше мне били в морду, то теперь вся в крови душа…»). Пространство города таким образом приобретает черты антидома, оно враждебно по отношению к лирическому герою, их неприятие взаимно.

рейтинг: не помогло 0 | помогло 0 |

все стихи: