вся поэзия.ру
стихи, сонеты, поэмы, сказки, басни, мадригалы, оды, эпиграммы, дифирамбы, акростихи, сонаты, пьесы, элегии, думы, канцоны русских поэтов
359 авторов, 715 анализов, сочинений, рефератов по произведениям
- А
- Б
- В
- Г
- Д
- Е
- Ж
- З
- И
- К
- Л
- М
- Н
- О
- П
- Р
- С
- Т
- У
- Ф
- Х
- Ц
- Ч
- Ш
- Щ
- Э
- Я
ТРИСМЕГИСТ - стихотворение Рейн Е. Б.
ТРИСМЕГИСТ
1. Валютный бар
Я жил в гостинице "Астория" тогда.
"Андропов умер", - коридорная сказала.
"Кто будет дальше?" - "Дальше - Горбачев".
Спать не хотелось. Я полез в бумажник
и подсчитал валюту - хватит мне
на джин и виски и на бутерброды.
Валютный бар темнел свечой стоваттной.
И никого. Один официант
перетирал стаканы полусонно.
Я знал его как Адика. И он
поставил мне кассету -
пел Вертинский. И вдруг сказал:
"Помянем, заплати пятнадцать долларов.
Все остальное - даром". -
"Широкий жест". - "Такой сегодня день". -
"Тогда присядь". - "Нам не положено". -
"Присядь, не первый день
знакомы мы с тобой".
"Я знал Андропова", - сказал официант.
"Ну что ты врешь? Зачем?" -
"Тогда гляди". Он вытащил часы
карманные и щелкнул желтой крышкой
и подал мне. Я глянул и, о Боже,
под крышкой был Андропова портрет.
"Ну, чудеса! Ты, верно, Мефистофель?" -
"Да, Мефистофель по фамилии Фомин". -
"Что будет дальше?" - "Дальше - тишина". -
"Так ты начитан?" Он смолчал и только
подлил мне джина. "Говори, Фомин". -
"Ну, что сказать? Ты все увидишь сам". -
"Мне коридорная сказала - Горбачев". -
"Еще не сразу". - "Ты откуда знаешь?" -
"Такое наше дело. Мы сейчас
горбатого назначим". - "Горбачева?" -
"Да нет, горбатого". - "Я не пойму тебя".
Вертинский пел, что он устал от пудры.
Вошли две финки, заказали шнапс
и стали танцевать, как шерочка с машеркой.
"Ты хочешь их?" - вдруг Адик прошептал.
"Ну, не дури!" - "Какая дурь, они из наших,
у меня в бригаде. С горбатым мы поладим". -
"Что ты врешь? Зачем меня накачиваешь зельем?
Дай сигарету". - "Я жую гашиш". -
"Дай мне гашишу". - "Он не для тебя". -
"Дай денег мне". - "Мы даром не даем,
под вексель разве…" - "А большой процент?" -
"Процентов нет. А срок - четыре года". -
"А сколько можешь?" - "Ровно сто рублей.
Но надо их сначала сжечь на свечке". -
"Зачем?" - "Так надо. Это ритуал.
Потом они из пламени возникнут
уже твоими. Эй, сюда идите!"
Обе финки присели возле стойки.
Вдруг запахло орхидеей.
"Пойдете в номер", - Адик им сказал.
"К нему?" - спросили финки.
"Да, к нему". - "Пиши наряд". -
"Наряд давно готов", -
и Адик вытащил из-под стола салфетку.
"Что это?" - я спросил. "Твой договор
с издательством "Всемирная потеха"". -
"Авансы платите? Когда?" - "Сейчас,
не отходя от кассы". - "В каких деньгах?" -
"Конечно, только в наших". -
"Дай, подпишу". Достал "монблан" мой Адик
и в виски окунул. Я подписал.
"Вот получи, - и он достал медаль
с изображением Гермеса-Трисмегиста. -
Надень ее немедленно под батник".
Вертинский замолчал. Молчали финки.
Заткнулся Адик. Я нацепил медаль,
и финки засмеялись: ""Шампанским" угости!"
"Какого сорта ты предпочитаешь?" -
"Мне все равно". - "Но мне не все равно". -
"Тогда - "Клико"". - "Какого только года?" -
"Бери трехтысячного", - подсказали финки.
"Ладно, наливайте".
И он бутылку вынул из стены.
2. Кратер
Взмыл вертолет почти что вертикально
и полетел к Аваче. Я глядел
на океан, на город, на Камчатку -
все было тихо в этот тихий день.
Вот мертвый кратер затемнел под нами.
Нас было трое - летчик, академик
и я. И приземлился точно вертолет.
Мы вышли и размяли ноги.
Приземисто дымились фумаролы.
Окаменевшие потоки лавы
скользили под ногой. Да пестрый ястреб
планировал, да солнечным столбом
юла Вселенной укрепляла ось.
И мы спустились в кратер по веревке.
Там было сумрачно и видно недалёко,
точно мы в хрустально-мутное попали полушарье.
И зыбкие кристаллы цейса
искрили нам в глаза. Академик
достал свой "Хассельблат" и сделал снимок.
А летчик "Примой" задымил и закричал:
"Эй, кто здесь есть? А ну-ка, выходи!"
Никто не вышел.
"Ну, пора обратно", - промямлил летчик.
Я сказал ему: "Сейчас он выйдет".
Ястреб плыл над нами.
И музыка из поднебесья мерно
вступление играла. Вдруг в тени
склубилась граненая фигурка
в багровом отсвете.
"Назад! Назад, скорее!" -
"Постойте!" - ястреб закричал над головой.
Фигура закачалась и распалась.
Внутри ее стоял трехлетний мальчик
Из лазурита с медными глазами.
"Ты кто?" - спросили мы. "Я - Аполлон.
Я вызвал вас на важное свиданье.
Вам продиктую я решение последней теоремы". -
"Подстроено!" - шепнул мне летчик.
"Иллюзия!" - сказал мне академик.
"Не слушай их!" - мне ястреб прокричал.
"За мной придет другой, мой младший брат.
Еще сегодня спит он в колыбели
и видит сон - я знаю этот сон.
Я сам его составил из огня,
вина, металла. Мы начнем по-новой.
Что было неудачей - в этот раз
получится. Мессия не придет.
Придет мой брат по имени Плеяды.
Вы втроем отправитесь в Москву,
на Южный полюс и на Эверест.
Вы станете бессмертными и Время
разобьете на три части.
Теперь решайте, кто из вас возьмет
какой кусок. Я подскажу.
Ты, летчик, будешь прошлым,
ты, академик, - будущим, а ты,
ты - настоящее". И мальчик
поманил мизинцем нас.
Мы подошли вплотную
к нему, и медные глаза его открылись.
"Я помирил Мессию с Люцифером
и поручаю вам их замысел совместный.
Электрон уже запущен,
изумрудный корень родил ростки,
и Вагнер воскрешен".
Вдруг музыка замолкла,
сгинул ястреб, распался дым,
и прямо на стене авачинского кратера
возникли четыре слова:
Рэм, Рамон, Херам,
последним было слово
Воскресенье…
3. Ночь флота
Был праздник флота.
Белофинской ночью в Неву входили стройно корабли.
Два крейсера, эсминцы, тральщики и субмарины.
На Николаевском мосту стоял мужчина в плаще "болонья".
Бледно-синий дым спиралью уплывал в зенит,
за дельтой поднимались клети кранов
судостроительных. На берегу
два сфинкса наблюдали друг за другом.
Тот человек был молод, и грубая Судьба
еще не нанесла рельеф на щеки и лоб его.
Мост начал подниматься, а человек
сошел на набережную и к воде спустился.
Волна плескала жидким малахитом.
И было тихо.
Он закурил и воду зачерпнул ладонью.
Поднес к глазам он невскую водицу,
и вдруг Венера отразилась в ней,
составился какой-то быстрый промельк.
Человек вгляделся, на его ладони
лежала точно такая ночь, но только
сто лет спустя. Он увидел,
что сам он неизменен,
но окружение переменилось:
другие крейсера и миноносцы,
другой трамвай через мосты скользил,
другие люди стаей шли на остров.
Вдруг на сухой зауженной ладони его
лицо открылось - могучие надбровья,
и молодые замкнутые губы,
нос, мягко вздернутый, белесая копна,
очки зеркальные закрыли ей глаза.
И женщина сказала: "Это я.
Гляди, не бойся. В эту ночь
к тебе я отправляюсь
со скоростью разбуженного света,
лечу сквозь электронные поля
и буду здесь, когда настанет срок". -
"Ты кто?" - "Я - замысел о нашей жизни.
Я родилась в Египте, в пирамиде,
в реторте Трисмегиста девять тысяч
четыреста назад четыре года.
Теперь меня позвали, я лечу, ты жди меня.
И человек опять в ладонь вгляделся:
Москва мелькала, Лондон и Нью-Йорк,
соборы, корабли и острова,
страницы книги с полустертым шрифтом,
татуировки, деньги, поезда.
И стало холодно перед рассветом,
шел крейсер "Киров", и пестрели
расцвечиванья флаги. Серые орудья
искали цели за ближним горизонтом,
на мостике виднелся адмирал,
сигнальщик быстро выкинул флажки.
Я понял - сообщенье для меня:
"Ты должен ждать. Ты должен только ждать".
автор: Рейн Е. Б.
,написано: без даты, рейтинг:
0 |
вид произведения: поэма
анализ, сочинение или реферат: 0
мeтки:
аудио стихотворение: 0
- Рейн Е. Б. другие стихи:
- ШЕСТИДЕСЯТЫЙ
- СЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТЫЙ
- ДЕВЯНОСТО ПЕРВЫЙ
- СОРОК ПЯТЫЙ
- СОРОК ПЕРВЫЙ
ТРИСМЕГИСТ Рейн Е. Б.
к общему сожалению, пока аудио нет
анализ, сочинение или реферат о стихотворении
ТРИСМЕГИСТ:
Но... Если вы не нашли нужного сочинения или анализа и Вам пришлось таки написать его самому, так не будьте жмотами! Опубликуйте его здесь, а если лень регистрироваться, так пришлите Ваш анализ или сочинение на allpoetry@mail.ru и это облегчит жизнь будущим поколениям, к тому же Вы реально ощутите себя выполнившим долг перед школой. Мы опубликуем его с указанием Ваших ФИО и школы, где Вы учитесь. Поделись знанием с миром!