НОВИНКА : ТЕПЕРЬ И АУДИО СТИХИ !!! всего : 1726Яндекс цитирования

САТИРА V НА ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЗЛОНРАВИЯ ВООБЩЕ САТИР И ПЕРИЕРГ - стихотворение Кантемир А. Д.

САТИРА V НА ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЗЛОНРАВИЯ ВООБЩЕ САТИР И ПЕРИЕРГ

Сатир

1 Сильна Пана воля будь, хоть мне смерть случится,
Невозможно мне с людьми в городе ужиться.
Нравы наши меж собой чрезмеру различны,
К тому ж телу платья их мойму не приличны:
5 Беспокоят чрезмеру. Красоте радея,
Как осла златом себя тягчат; руки, шея,
Ноги, чреслы спутаны. Недруги покоя,
Зимой от стужи, летом не щитят от зноя.
Провалитесь от меня, тягости златые,
10 Глупцам чтительны, и вы, кудри накладные, -
Довольно уже страдал я в вашем обмане!

Периерг

Ба! что вижу я! Сатир в штанах и в кафтане;
Кривы ноги в сапогах его оказуют
И рога, что теперь вскрыл, - так изобразуют
15 Урода наши писцы. Какое-то чудо!
Откуду, кто и куды - испытать не худо.
Позволь мне, буде не в гнев, у тебя спроситься:
Кто ты таков? откуду и куды? Мне мнится,
По виду чужестранец ты: если в чем можно
20 Услужить, я весь готов к приказам неложно.
Сатир

Прочь от меня, неложно мне к службе готовый!
Ты человек, знаю я, - обман сей не новый
В вашем роде: обыкли вы все льстить словами,
И дружбу свою являть уст лише краями,
25 Злобны сердцем. Оставь мя, пожалуй, в покое,
Ничего не требую!

Периерг

Неправо худое,
Не знав меня, обо мне мнение имеешь;
Когда мысль мою и нрав ты уразумеешь,
Не скажешь, что люди все меж собою сходны.
30 Я сам знаю, что весьма в нашем роде плодны
Недостатки, и много есть чего гнушаться;
Люблю ж добрых, а злых тщусь людей удаляться.
На любопытство мое откройся как другу,
Узришь, что усты сулю и сердцем услугу.

Сатир

35 Ничего не требую, в лес свой возвращаюсь,
Однак удоволю тя, пока раздеваюсь.
Целый час, по милости, что зовете, моды,
Не станет весь вздор сей снять; бесконечны годы
Жизни вашей чаял бы тот, кто примечает,
40 Сколько в безделках часов человек теряет.
Проводите утро все, тело убирая
И волосы на главе; столько ж, раздевая
Тело, уйдет времени; хоть брюхо довольно
Можно в четверть насытить, вам мнится не полно
45 Три часа на ужину, три часа обеду;
В беседах остатки дня бесплодных, соседу
С вредом, или в забавах, как вы говорите,
Летят; буде случитесь одни, ночь всю спите;
Но к вопросу твоему слово обращаю.
50 Сатиром меня весь строй мой довольно, чаю,
Являет. Пан, славное Пенелопы чадо,
Кой лесами властвует, коим пасет стадо
Безопасно всякое, и благополучны
Браки бывают, - первы он свирели звучны
55 Составил; царем весь род сатир почитает.
Веселый с природы, бог на всяк день желает
Нову причину к смеху; наше того дати
Житье не может; в лесах жизнь мы провождати
Обыкли просту весьма; то одно желаем,
60 Что нам сродно, лишностей всяких отбегаем.
Того ради Пан обык в всякие три лета
Рассылать несколько нас во все край света,
Всякого в различные места, в разны грады.
Меж людьми мы живучи, обычьи, обряды
65 И нравы приметим их; к нему возвращаясь,
Сказуем; он слушает, с смеху надсаждаясь.
Минулось уж два года, как царскую волю
Исполнять мне череда пришла; в мою долю
Пал сей город, где изжить третий год нет силы.

Периерг

70 Обычай столько тебе сделал леса милы.

Сатир

Не лес мил - ваше житье мне несносно стало.

Периерг

Как же можешь исполнить во время так мало
Указ царев? набрал ли известий довольно,
Чтоб его увеселить? Мне мнится, не полно
75 Ста лет, чтоб человека вызнать хоть отчасти:
Столь многовидны его суть нравы и страсти.

Сатир

Вызнать вас намеренье в ум мне не входило -
Смеху причину набрать дело мое было,
В чем довольно преуспеть и месяца много.
80 Во всех почти ваших нет поступках иного,
Куды ни вскинешь глаза - нельзя не смеяться.

Знаю, трудно тебе в том со мной соглашаться:
Цветы вещей каковы собой, тот не волен
Видеть, но желты все мнит, кто желтухой болен;
85 Так впоенное с млеком мнение неправо
И повадка не дает вам рассуждать здраво
О состояньи своем, о своих поступках,
Хоть вы столь близки себе, что нет нужды в трубках.
Человек, что ссор бежит, снося брань, побои,
90 И в помочь свою зовет ноги лише двои,-
Благорассудным у вас мужем тот бывает,
Хоть совесть и вид его трусом быть являет.
Другой, что за взгляд один, за словцо неважно
Ищет ссору и драку и в мал час отважно
95 Не щадит и саму жизнь, чтоб вредить другому, -
Храбрый муж зовется в вас, хоть, по мне, такому
Безмозглого дурака имя лишь пристало.

Стенон, когда в беседе врет что в ум ни вспало,
Ни мал час покой дая языку болтливу;
100 Слыша его, колесо мельницы шумливу
Воду двигать мнитися в звучные обраты;
От хохотанья его звенят все палаты;
Своим смеется словам; част один смеется;
Руки вольны, сколь язык, куды удается -
105 Протягает, ни что стыд, ни учтивство зная;
Все, однако, ласково тщатся, принимая
Стенона, к себе привлечь; как день не видают,
Сотью спросятся об нем, шлют и ожидают
Нетерпеливо его, как лучшу забаву,
110 Нахала сказуя быть веселого нраву.

Критон целы двадцать лет над книгой трудился,
В которой древность коньков исследить потщился;
Скончав и издав ее в золотом преплете,
С похвальною речию посвятил Дамете,
115 Который в мал час прошел всю из край до края,
Одни лишь прилежно в ней коньки примечая,
Кивком главы наградив бдения и поты;
Однак того Критона, что столько работы,
Столько глупо стратил лет в деле, так неплодном,
120 И глупее судью книг искал в благородном, -
Мудрецом зовете вы, и мните Дамета
Искусным защитником наук в ваши лета.
Наши братья сатиры инак рассуждают

О ваших делах: все в них точно примечают
125 Обстоятельства, зорки и существо само
Проницают; потому смеху вину тамо
Находят, где вы, глаза пяля, порожните
Мешки похвал и еще мало то быть мните.

Я знаю, что тех одних если б описати
130 Пану, коим рок меня привел работати,
Живучи в вас, целый год есть чем забавляться.
В многих домех удалось мне у вас таскаться,
Каждый месяц нового почти господина
Имев, чему два мои свойства суть причина:
135 Разговор мой так, как строй, будучи забавен;
Всякому, кто ни встречал меня, был я нравен,
И в слуги меня тотчас охотно примали,
Шуты бо всегда у вас в почести бывали;
Но правдолюбив к тому, хвалить мне не можно,
140 Что хульно, - не, как вы, мысль обык осторожно
Таить, для чего не мог долго пробыть в службе
Того, кто вызнал меня: с правдой вы не в дружбе.

Периерг

Если беспечальну жизнь ты и лес твой любишь,
На мал час Паном меня почти; не погубишь
145 Труд твой. Стихотворец я: песню в твою славу
Сочиню, иль речь твою к исправлению нраву
Людей поздному предать потомству потщуся.

Сатир

Береги свои стихи, о мзде не пекуся,
Угождая всякому; вам лише пристало
150 Не делать даром ничто, и за словцо мало,
За кивок один, за взгляд ожидать, конечно,
Дары, поклоны, службу, благодарство вечно.

Всю повесть мою тебе сказать - трудно бремя;
Часть скажу, сколько к тому позволит мне время.

155 Когда Пан нас учредил уж всех к походу,
Всех в платье нас нарядил различного роду
И прилежно кудрями прикрыл наши роги
(Как обычай и у вас), сапогами - ноги.
С слезами в глазах, в сердце с несносным я болем
160 Вышед с лесу, продолжал путь горой и полем.
Прибыл я в город ваш в день некий знаменитый;
Пришед к воротам, нашел, что спит как убитый
Мужик с ружьем, который, как потом проведал,
Поставлен был вход стеречь; еще не обедал
165 Было народ, и солнце полкруга небесна
Не пробегло, а почти уж улица тесна
Была от лежащих тел. При взгляде я первом
Чаял, что мор у вас был, - да не пахнет стервом,
И вижу, что прочие тех не отбегают
170 Тел люди, и с них самых ины подымают
Руки, ины головы тяжки и румяны,
И слабость ног лишь не даст встать; словом, все пьяны.
Пьяны те, кои лежат, прочи не трезвее,
Не обильнее умом - ногами сильнее.
175 Безрассудно часть бежит, и куды - не знает;
В сластолюбных танцах часть гнусну грязь топтает
И мимойдущих грязнит, скользя, упадая,
Сами мерзки; другие, весь стыд забывая,
Телу полну власть дают пред стыдливым полом
180 И тщатся нахальливой рукой что подолом
Скрыл обычай обнажить; часто удается.
Шатаясь долго, один напоследок бьется,
Бахусом отягощен, в стену головою
И стену кровью кропит, и в смех над собою
185 Приводит смотрителей; другой, безрассудну
Прю начав с кем встретился, сносит битву трудну
И вместе с вином блюет зубы с уст смердящих.
Многих вижу вне себя двояко слезящих
Отца, сына, сродника, что живот кончали
190 Иль лишним хмеля ядом, иль острием стали;
Песни бесстудны и шум повсюду бесстройный,
Что и глухого ушам были б беспокойны;
Словом, крайний там мятеж, бесчинство ужасно;
Народ весь как без ума казался мне власно.
195 Когда я ум углубил, о том рассуждая
И вину неистовству такову не зная
Сыскать, приступил ко мне старик сановитый,
Седою красен брадой, брюхом знаменитый
Пространным; красно лицо жиром все оплыло;
200 Чуть видны под лбом глаза, и голос унылой.
"Что ты, дружок, думаешь, стоя здесь без дела? -
Сказал мне. - По платью зрю и по строю тела,
Что ты к работе угож; буде ты охоту
Имеешь служить, я дам сносную работу;
205 Мне нужен верный слуга, ты доволен мною
Найдешься с малым трудом, будь лишь чист душою,
Но наперед скажи мне, кто ты и откуду?" -
"Службу ищу, - отвечал я, - и готов буду,
Коли угоден тебе, служить тебе сердцем.
210 Деду следуя, отец мой торговал перцем
И богатством сильным был в ближнем граде знатен,
Почтенный всем жителям купец и приятен;
И я бы перец еще продавал, жирея
С лакомства других, чресчур если б сей радея
215 О счастье моем, свое не сгубил бессудно.
В старости уже своей вздумал он быть студно
С таким богатством меня посадским оставить:
Дворянско имя любовь славы мне доставить
Взбудила его; итак, торг кинув, отдался
220 В ватаги господские, где весь промотался
В пирах, в дарах, и за пар потерял жаркое.
Умер сам нищ и мне дал наследство такое,
Как ты видишь, что службой принужден кормиться
И принужден сверх того нищете стыдиться".
225 Выслушав меня, пошел он и за собою
Мне велел идти, горесть чливою рукою
Мою осластить обещал. Идучи мы к дому,
Осмелился я спросить у него такому
Во граде пьянству вину. Старик со слезами,
230 Вздохнув, отвечал: "Дитя! не дивись меж нами
Беспорядку такову; свет уже сед тает
И к концу идет свойму. Злой нрав управляет,
Как уздой, волю людей, и сладку ту чают
Чашу, что чувствам манит, хоть в ней яд глотают.
235 Не довольны ж злобны быть и таким являться,
Злость под добродетели видом укрыть тщатся,
И ту виною своим злочинствам быть нудят,
Как хлебом сытным мертвят те, что рыбу удят.
Предки наши, кои жизнь и святу и честну
240 Сами водя и других на стезю небесну
Наставить крайне пеклись, с прочими уставы
Учредили хвальными, к расширению славы
Всевысшего, посвятить дни некии года,
В кои, оставя всю мысль житейску и рода
245 Того труды, кои нам и нашим не нужны,
Воздержався от злых дел, меж собою дружны,
В деле божием имел только упражняться:
Ему поя, ему день весь тот прожить тщаться
Всяк человек без пола разности и чина,
250 Так святой устав ты зришь, чему стал причина.
Точно исполняется одна часть закона:
Всяку работу кинет от вечерня звона
И тот самый, чья жена и малые дети,
Наги уже, вместе с ним должны глад терпети,
255 Впрочем, церковь иль пуста, иль полна однеми,
Кои казаться пришли иль видеться с теми,
Которых инде нельзя видеть столь свободно.
Молитвы, что поп ворчит, спеша сумасбродно,
Сам не зная, что поет, кто-кто примечает;
260 День весь в бесчестных потом злочинствах летает:
Праздность бо взносит в ум то, что век бы не вспало
Нам в трудах, и нудит к злу, как коня в бег жало.
Сегодня один из тех дней свят Николаю,
Для чего весь город пьян от края до краю".

265 Пока старик продолжал речь свою умильно,
По двум причинам богов прославлял я сильно:
Первая, что в стропотном и столь злобном граде
Добрый, как казался, муж встрелся мне к отраде;
Другая, что изъяснил он мне, что, конечно,
270 Я бы угадать не мог. Хоть бы мозг свой вечно
Крутить, никогда бы в ум не могло мне впасти,
Что глупый народ, людей угождая страсти,
Мнился бога чтить, вином наполняя брюхо
И шалея в лености. Когда Пану в ухо
275 Весть та дойдет, знаю я, как он надседаться
С смеху будет; да и я принужден был жаться,
Часто сморкать и губы искусать до крови,
Видя, что морщить старик начинал уж брови.
Целовальник промыслом, портнов сын с природы,
280 И в стряпчем он проводив доме млады годы,
Плута чин был исправлять по праву наследства,
По должности, по данну воспитанью с детства
Искуснейший в городе. Одно за мной дело
В службе его было - лить в вино воду смело.
285 Как скоро бочка с вином стала порожниться,
Нужно было за водой на реку тащиться.
Впрочем, утреню, часы, обедню, вечерни
Век свой он не пропущал; ни, следуя черни,
Праздник в пьянстве провождал, но продавал в будни
290 Воду, что в вино вливал в праздник пополудни.
Несколько раз уж я, в том труде упражняя
Спину и руки свои, хотел знать, какая
Причина, что весь народ воду покупает?
"Куды ты глуп! - он сказал. - Ведь народ не знает,
295 Что воду я в бочки лью, и вино приходит,
А не воду покупать, кто в кружало входит,
Вино, что скотами нас чинит * в людском зраку,
Инак бы ты не видал в доме ни собаку".
Услышав то, хохотать я стал из всей мочи,
300 И старик, буры на мя распяливши очи,
"Чему смеешся?" - спросил. "Тебе, - отвечаю. -
Немного тому назад ты сам, как я чаю,
С слезами в глазах тужил, что народа нравы
Кончиной света грозят, что святы уставы
305 В зло употребляются, и, гнушаясь пьянству,
Изъяснил следства того, вредные гражданству,
А ты же причину зла множишь сам бесстудно:
Дрова метая в огонь, пожар гасить трудно!
Слезы, сожаление, хоть бы непритворны, -
310 К исправлению людей средства не проворны.
Противиться должен злу, отнять всю причину
И корень самый иссечь, кто того кончину
Видеть хочет, - без того весь свой труд погубит.
Вино должен перевесть, кто пьяных не любит!
315 А ты, вино продая, пьяных осужаешь,
К тому же вседневно ты народ весь прельщаешь,
Кой, душе веря твоей, ценой покупает
С вином воду, что с реки даром достать знает;
А ты, богомольный муж, в праздник по уставу
320 Молишься, посвятив тот день в божию славу.
Из чистых устен тому молитвы лишь внятны -
Больше тех добры дела ему суть приятны.
Сколько часто ни молись, он твои обманы
Видит, и вот тяжкие грозят тебе раны".

325 "Видно, - отвечал старик, - что ум твой по телу
Груб, и не в людях ты рос: так ты врешь не к делу.
Кроме того, что товар дорог мне приходит
В лавку, сколько, знаешь ли, в подарках исходит
Судье, дьяку и писцу, кои пишут, правят
330 И крепят указы мне? и сколько заставят
В башмаках одних избить, пока те достану?
Сколько ж даром испою Сеньке и Ивану,
Ходокам и их слугам, что и спят с стаканом?
Неужто ж мне бог велит торговать с изъяном?"
335 Вымолвив, тотчас меня сбил с двора, молебен
Обещався петь, чтоб бог, каков мне потребен,
Ум даровал, языка отняв половину.

Сосед наш был знатному слуга господину,
К которому в тот же день я пристал слугою,
340 Дворецкого правил чин; с такою ж душою,
Как прежний хозяин мой, кладывал поклоны.
Знатный его господин, дворянства законы
И преимущство храня, век не суетился
Знать, что в доме делалось; в забавах лишь тщился
345 И в уборах провождать дни, месяцы, годы,
Ему оставя верстать с расходом приходы.
Богат подданных числом ** и богат землею,
Должников всегда водил толпу за собою.
Я господской глупости вначале смеялся,
350 Пока большую в слуге глупость быть дознался;
Не доволен, что того, все чрез его руки
Проходя, сокровищ часть без опаства муки
Мог большую проводить в свой карман искусно
(Хозяин бо росписи честь думал быть гнусно);
355 Не доволен, что жена, и дети, и внуки
В парче ходят; дом в Москве, дом, где бы от скуки
За городом погулять, и оба пышнее,
И что не в долг строены - хозяйских прочнее;
Несчетных и малую богатств его долю
360 Ему оставлять не мог сломить жадну волю;
Купя в дом потребные господский припасы,
Иль дорого, или в долг; в тихи потом часы
Большу часть переносил в дом свой и оттуду
В лавку, где те куплены. На всякий день груду
365 Мяса с поварни, склянок из погреба кучи,
Из амбаров хлеб таким образом, как тучи
Морские воды в море, кругом водить тщился.
К сему делу с прочими я ему годился;
Но век его не могли плутни утаиться
370 (Настижет злодеев казнь, хоть хрома тащится).
Пойман в краже, обнажен богатств похищенных,
И видел я уж с сумой детей разоренных
И семью всю хлеб просить в лоскутах обшитых.
Я один из числа слуг его, с двора сбитых,
375 Хирону - так знатного звали господина -
В дом принят, что был я той премены причина.

Бездетен и без жены, с деревню палаты
Хирон имел, и еще мнились тесноваты;
Хоть платьем целые три набиты чуланы,
380 На всякий день новые шил себе кафтаны;
Пространный стол, что семье поповской съесть трудно,
В тридцать блюд, еще ему мнилось яство скудно.
Народ весь, зная того в государстве силу,
Поутру сквозь тесные передни насилу
385 К нему кто-кто доступал; просьбы и поклоны
Как Йовиш *** с неба примал и кивком на оны
Одним весь ответ давал: иль власть свою чая
Тем являть, или, как мню, говорить не зная;
Отродок бо глупости гордость есть конечно.
390 И подлинно, Хирон мой завирался вечно,
Не смысля, бедный, двух слов сказать к делу складно;
Однако ж толпа льстецов, что с рук его жадно
Рвали сытные куски и большие ждали,
Лишь отворит рот - глаза распялив, зевали,
395 Всяку речь, сколь ни глупа, хвалить надсажаясь;
Смутны, по его лицу, или улыбаясь,
Готовы, если б то он сказать был намерен,
Признать, что сажа бела и снег собой черен.
Была ль смеху, сам суди, довольна причина,
400 Примечая иль гостей, или господина?
Но сей большу подал мне, когда в кратко время
Плешиво счастье ему показало темя.
Хирон, что дворецкого своего недавно
За кражу зло наказал, желая жить славно
405 И мало зная свои сберегать доходы,
Чужим добром дополнял лишние расходы:
Вверену царску казну грабя, полн надежды,
Что он лишь умен один, все люди - невежды,
Дела его распознать или не умеют,
410 Иль, силы его страшась, открыть не посмеют.
Ездок, что в чужой земле, ему неизвестной,
Видит на пути своем лес вкруг себя тесной,
Реки, болота, горы и страшны стремнины
И, оставя битый путь, ищет пути ины,
415 Блудит бедно, многие, где меньше он чает,
Трудности и наконец погибель встречает;
Так в течение житья, где предлежат многи
Бедства и страх, гинет тот, конечно, кто ноги
Сведет с пути, где свои расставила вехи
420 Добродетель, сгладив все опасны помехи.

Хирон оную презрел, и казнь зла наспела;
Вдруг с богатством вся его слава улетела,
И как прежде презирал весь свет под собою,
Так пред всеми ползал уж, низок, головою
425 Землю бья и подлыми поступки бесстудно
Ища милости у всех. Слаба душа трудно
Средину может держать: в светлый день гордится
Чресчур, и подла чресчур, как небо затмится.

Меж друзьями Хирона Менандр всех любее
430 Ему был не для того, что был всех умнее,
Ни что лучшие ему знал давать советы,
Но к любовницам носил письма и ответы
И ночные устроял все его забавы.
Дворянин был, не холоп, хоть так мало славы
435 В должности, что правил он, и тем не стыдился,
Доволен, что всяк к нему с подарком тащился,
Кто у Хирона достать милость был намерен.
Так честь презирается, когда неумерен
Имения властвует глад в корыстных грудях.
440 К тому ж Менандр (редко бо злонравие в людях
Найдешь без пары одно) сколь лакомством гнусен,
Столь неблагодарен был. Хироном искусен
Пользоваться в счастии того; как настала
Премена - как бы с ним век дружба не бывала:
445 Бежал его, все забыв добро и заслуги,
Как обыкли вы бежать липчивы недуги.

Он в Хироне больше всех укорял и глупость,
И гордость, и, кой ему не свой порок, скупость,
Обнародствуя все, что той объявлял в тайну
450 Как другу, и тем спеша его гибель крайну,-
Поступок, гнушения не меньше, чем смеха,
Достойный. Всех благих дел главная помеха -
Неблагодарство - вредит и в ком то гнездится,
А для него и тому, кто его чужится.
455 Скоро утомляются добро делать люди,
Сколь награжденье, что ждут, велико ни буди;
Суди ж, когда в Менандре сходным примечают,
Что, виноград насадив, терние ращают?
Не имеют ли совсем заткнуть свои ухи
460 К плачу бедных, жалея дать и хлеба крухи.

Менандров я быв слуга, ему утаити
Не хотел, сколь нрав его мне казался быти
Вреден ему и другим, но, речь презирая
Мою, "Не знаешь, - сказал, - ты, в людях какая
465 Дорога к счастью ведет. Если хвалить буду
Хирона, или беды за то не избуду,
Иль тех дружбы, что его на место засели,
Век не добьюсь. Хирона уже улетели
Светлые дни; нечего от него уж ждати -
470 Выжав сок весь, лимон мы обыкли бросати".

И не худо рассуждал; с такими речами,
С таким поступком Менандр полными руками
Встречен от наследника Хироновой власти,
Кой слушал его хулы, как бы сам век пасти
475 Не мог, ни могла быть речь Менандра подобна
И об нем, - столь мысль людей прельщаться удобна.

Сей новый Менандров друг Ксенон назывался,
Коему и власть и чин высокий достался
В двадцать лет, юность когда и в узде ретива.
480 Сего уже разуздав богиня плешива,
Ты сам суди, как с одной рыскал на другую
Пропасть, потеряв совсем дорогу прямую.
Часто, смотря на него, я лопался с смеху,
Хоть меня шутом Менандр ему дал в утеху.
485 Неумерен в похоти, самолюбив, тщетной
Славы раб, невежеством найпаче приметной;
На ловле с младенчества воспитан с псарями,
Век ничему не учась, смелыми словами
И дерзким лицом о всем хотел рассуждати
490 (Как бы знанье с властию раздельно бывати
Не могло), над всеми свой совет почитая
И чтительных сединой молчать заставляя,
Хотя искус требует и труды и лета.

Пepиерг

Довольно об нем; одна та его примета
495 Дураком кажет. Свое кто век почитает
Мнение лучшим, в том лбу смысл не обитает.
Скажи, где по нем служил и что ты приметил?

Сатир

От Ксенона я отстав, Милон меня встретил,
Не убогий гражданин, кой знался со мною,
500 Когда еще я вино распложал водою.
Наскучил было уж я жить в господском доме,
Где счастье людей растет на слабой соломе,
Где должен на всякий был день я быть свидетель
Досад, что безвинна в них терпит добродетель,
505 Где без шуму и без лжи час нельзя пробыти.
Тем Милону рад я был и в службу вступити
Его столь скорей спешил, что муж он казался
Всему свету тих и свят; да в сеть я попался.
Прожил я с ним пять недель, один во всем доме
510 Слуга, худо кормленый и спя на соломе;
Девка в поварне одна; я с утра до ночи,
Пятерым хозяевам служа со всей мочи,
Надсажался; и снес бы труд, если б стерпети
Мог стропотной семьи нрав. И жена, и дети,
515 И сам Милон час пробыть без шуму не сильны,
И столь яры у себя, сколь в людях умильны;
Мала вещь, мало словцо - им причина ссоры,
И крик меж собой взнесут, что дрожат подпоры
И стены дома. Добро, если б, меж собою
520 То чиня, в моих трудах дали мне покою,
Но та беда - ссоры их всегда так кончались,
Что тучи над головой моей разрывались:
Как бы должен за всю их шалость отвечати
Я один и вины их казнь претерпевати.
525 Однажды, в избу я вшед, нашел всю в соборе
Семью, горит куча свеч, поп в святом уборе.
Сказал в себе: "Господа собрались молиться,
Посмотрю, страху тут нет, чтоб могли браниться".
Но в тот самый час один из детей, не знаю
530 Зачем пошед, матерний платок, что при краю
Лежал стола, уронил. Буря тотчас встала;
Отец сперва, потом мать волноваться стала,
И молитвы, и кресты, и земны поклоны
Различно сына ругать не дают препоны;
535 Винный извиняется, братья заступают,
Ворча, слово за слово ссору подымают,
Шум и гром - уж не слыхать ни чтенья, ни певу.
Поп, видя, что уж пришло дело не к издеву,
Спешит утолять огонь. Ему подражая,
540 И я прошу перестать, вину представляя
Распри маловажну быть и что тут к молитве,
Где любовь нужна, сошлись - не к брани и битве;
Но вдруг вижу, что свечи и книги летают;
На попе уж борода и кудри пылают,
545 И, туша, кричит, бежит в ризах из палаты.
Хозяин за мой совет мне вместо уплаты
Налоем в спину стрельнул; я с лестниц скатился,
Не знаю, как только цел внизу очутился.
Спадшие кудри мои тотчас схватив, роги
550 Прикрыл и ударился без оглядку в ноги.
Следовал я в дом попов, был ему слугою.
Да что речь распространять, ставя пред тобою
Здесь то того, то сего мого господина?
Куды ни вскинь, я сказал, глаз - везде причина
555 Смеху довольна у вас. Один безрассудно
Мечет горстью полною то, что отец трудно
Достал богатство ему, и поздно уж плачет,
Недостатки чувствуя. Другой крепко прячет
Кучу денег и над ней с гладу помирает,
560 Что ни вложит кусок в рот, то цену считает.
Как в красавицу, иной влюбившися в славу,
И, покой и всякий страх презревши, в кроваву
Бежит битву, где иль глаз оставит, иль ногу;
Крив и хром, топчет еще и к смерти дорогу,
565 Весел, что печатные собою так вести
Наполнит и будет жить по смерти век с двести.
Хвально идет, кто опешит к должности усердо
И кто за отечество положит жизнь твердо:
Память его честна быть ввеки заслужила;
570 Но о ком я говорю, не та его сила
В бой тянет; с ума сошед, голу славу ищет
Бесплодно, и без узды конь ретивый рыщет.

Старик, без зуб, жаркую и в возраста цвете
Жену берет, и сосед ей уж на примете
575 Прежде свадьбы: гнусная причина бывает,
Что старика, пальцем всяк казав, осмевает,
Что чужие звать его будут отцом дети.

Другой, удаляйся брака, в любви сети
Не умнее впутался, бесперечь вздыхает,
580 Ночь целую не спит, с глаз, с ума не спускает
Причину язвы своей; весел, скорбен сряду:
Зависит покой его от словца, от взгляду;
Седые кудри свои холит, вьет и мажет,
Цветными до пят себя тесьмами развяжет,
585 Песни пишет и поет; сгорбясь, танцы водит;
В дарах не один мешок в неделю исходит.
Ирис ту же сотерым любовь сулит верну,
Умильно на сотерых зеницу та черну
Хитро вскинет и крайком уст приулыбнется;
590 Вое видят обман - один он, как мышка, гнется
В когтях кошки, но себе льстит, собой доволен.

Макрин весь желт, уж оплыл, водяною болен,
Все утро без отдыху с врачами проводит;
Куча зелий ему в рот разных что день входит,
595 Лишной ествы, острого воздуха боится, -
Но повсядневно Макрин мертов пьян ложится.

Молодик собой, богат, с богатым приданым
Берет бабу в сорок лет, и та несказанным
Самовластием его и дом его правит,
600 И часто молчать, дрожать пред собой заставит.
Единородный отцу сын, что ожидает
Наследство обильное, покой презирает
И, с зарею встав, бежит с передни в передню,
Гня спину, прося, даря и слугу последню,
605 Чтоб мог письмен несколько к своему прибавить
Имени и шапку снять пред собой заставить
Подлый народ, - часто ж век тщетою надежды
Кормится. Иной, любя блистанье одежды,
Тягчит всегда плоть свою вредительным златом,
610 Чая, что глупец не глуп уж в платье богатом.

Мещанин, весь в золоте, с двора не съезжает
Без цуга и толпу слуг за собой таскает,
Расшитых тесемками по цветам печати, -
Что преж сего вывеска была больше кстати.
615 В огромном доме и пол и стены золотит;
За роспись пустых имен кучу денег плотит;
Ложных предков все дела исчислять не слаба
Его память; дуется, пока треснет, жаба.

Болваном Макар вчерась казался народу,
620 Годен лишь дрова рубить или таскать воду;
Никто ощупать не мог в нем ума хоть кроху,
Углем черным всяк пятнал совесть его плоху.
Улыбнулося тому ж счастие Макару -
И, сегодня временщик, уж он всем под пару
625 Честным, знатным, искусным людям становится,
Всяк уму наперерыв чудну в нем дивится,
Сколько пользы от него царство ждать имеет!
Поправить взглядом одним все легко умеет,
Чем бывший глупец пред ним народ весь озлобил;
630 Бог в благополучие ваше его собил.

Зависть мучит между тем многих, коим мнится
Себе то пристойнее место, и трудится
Не один Макара сбить из чужого места.
Царско ухо всякому завидна невеста,
635 Пенелопе, кажется; женихи толпою
За ней бегут, и купить ея хоть душою
Склонность рады все. Макар скоро поскользнулся
На льду скользком; день его светлый столь минулся
Спешно, сколь спешно настал; в прежну вдругорь сходит
640 Глупость свою, и с стыдом в печали проводит
Достальную бедно жизнь между соболями.
Кои на место его спешат, ждут и сами
Часто тот же себе рок; однако ж пихают
Друг друга и напрерыв туда поспешают.

645 Видел я столетнего старика в постели,
В котором лета весь вид человека съели,
И на труп больше похож; на бороду плюет,
Однако ж дряхлой рукой и в очках рисует.
Что такое? ведь не гроб, что ему бы кстати, -
650 С огородом пышный дом, где б в лето гуляти.
А другой, видя, что смерть грозит уж косою,
Не мысля, что сделаться имеет с душою,
Хоть чуть видят слабые бумагу уж взгляды,
Начнет писать похорон своих все обряды:
655 Сколько архипастырей, попов и причету
Пред гробом церковного и сколько по счету
Пойдет за гробом родни с горькими слезами,
С какими и сколькими провожать свечами,
Где вкопать и в какой гроб, лампаду златую
660 Свесить иль серебряну, я надпись какую
Поставить, чтоб всякому давал знать слог внятный,
Что лежащий под ней прах был господин знатный.

Бессчетных страстей рабы! от детства до гроба
Гордость, зависть мучит вас, лакомство и злоба,
665 Самолюбье и вещей тщетных гнусна воля;
К свободе охотники - впилась в вас неволя.
Так, как легкое перо, коим ветр играет,
Час мал пробыть на одном мысль ваша не знает.
То богатство ищете - то деньги мешают,
670 То грустно быть одному - то люди скучают;
Не знаете сами, что хотеть; теперь тое
Хвалите, потом - сие, с одно на другое
Пременяя мысль свою, и, что паче дивно,
Вдруг одно желание другому противно.

675 Малый в лето муравей потеет, томится,
Зерно за зерном таща, и наполнить тщится
Свой амбар; когда же мир унывать, бесплоден,
Мразами начнет, с гнезда станет неисходен,
В зиму наслаждаяся тем, что нажил летом.
680 А вы, что мнитесь ума одаренны светом,
В темноте век бродите; не в время прилежны,
В ненужном потеете, а в потребном - лежни.
Короток жизни предел - велики затеи,
Своей сами тишине глупые злодеи,
685 Состоянием своим всегда недовольны.

Купец, у кого амбар и сундуки полны
Богатств всяких и может жить себе в покое
И в довольстве, вот не спит и ночи уже с трои,
Думая, как бы ему сделаться судьею:
690 Куды-де хорошо быть в людях головою!
И чтят тебя, и дают; постою не знаешь,
Много ль, мало - для себя всегда собираешь.
Став судьею, уж купцу немало завидит,
Когда, по несчастию, пусто в мешке видит
695 И, слыша просителей у дверей вздыхати,
Должен встать, не выспавшись, из теплой кровати.
"Боже мой! - говорит он. - Что я не посадский?
Черт бы взял и чин и честь: в них же живот адский".
Пахарь, соху ведучи иль оброк считая,
700 Не однажды привздохнет, слезы отирая:
"За что-де меня творец не сделал солдатом?
Не ходил бы в серяке, но в платье богатом,
Знал бы лишь ружье свое да свого капрала,
На правеже бы нога моя не стояла,
705 Для меня б свинья моя только поросилась,
С коровы мне б молоко, мне б куря носилась;
А то все приказчице, стряпчице, княгине
Понеси в поклон, а сам жирей на мякине".
Пришел побор, пахаря вписали в солдаты -
710 Не однажды дымные помнит уж палаты,
Проклинает жизнь свою в зеленом кафтане,
Десятью заплачет в день по сером жупане.
"То ль не житье было мне, - говорит, - в крестьянстве?
Правда, тогда не ходил я в таком убранстве,
715 Да летом в подклете я, на печи зимою
Сыпал, в дождик из избы я вон ни ногою;
Заплачу подушное, оброк - господину,
А там, о чем бы тужить, не знаю причину:
Щей горшок, да сам большой, хозяин я дома,
720 Хлеба у меня чрез год, а скотам - солома;
Дальна езда мне была съездить в торг для соли
Иль в праздник пойти в село, и то с доброй воли,
А теперь - черт, не житье: волочись по свету,
Все бы рубашка бела, а вымыть чем - нету;
725 Ходи в штанах, возися за ружьем пострелым,
И где до смерти всех бьют надобно быть смелым;
Ни выспаться некогда, часто нет что кушать,
Наряжать мне все собой, а сотерых слушать".

Чернец тот, что день назад чрезмерну охоту
730 Имел ходить в клобуке и всяку работу
К церкви легку сказывал, прося со слезами,
Чтоб и он с небесными был в счете чинами,
Сегодня не то поет: "Рад бы скинуть рясу,
Скучили уж сухари, полетел бы к мясу;
735 Рад к черту в товарищи, лишь бы бельцом быти,
Нет мочи уж ангелом в слабом теле слыти".

В долгой речи малую страстей ваших долю
Исчел я тебе, твою исполняя волю;
Совершенно описать, смысленные твари
740 Сколь глупы, смешны собой, смотрены без хари ****,
Году мало, поверь мне, - довольно с собою
Несу, долго чем смешить царя и с ордою.

Да солнце уж начало за гору скрываться;
Я раздет, прощай! пора мне с тобой расстаться.
745 Речь мою про себя крой, буде в ней какую
Пользу чаешь; не ищи употреблять тую
К исправлению людей: мала к тому сила
Наша с тобой - исправит горбатых могила.1

1Стихотворец пред отъездом своим в чужие краи сочинил было сатиру на подражание осьмой Боаловой, которая надписана на человека; но потом, усмотрев, что почти вся состояла из речей французского сатирика, выбрав из нея малую часть стихов, составил сию пятую сатиру в Лондоне в 1737 году. Намерение его в ней есть оказать смеху достойные человеческие страсти, как сам чрез усты сатировы изъявляет от стиха 78-го по 81.
Писана она разговором меж Сатиром и Периергом, то есть любопытным. Откуду тот Сатир, как тут введен и зачем, сам изъясняет от 50-го стиха по 69, потому здесь о том излишно бы было распространяться. Довольно дать знать, что Сатиры, по баснословию древних, суть род неких лесных полубогов, которых тело от пояса вниз козлинно, а вверх - человечее, с рогами и долгими ушми. Описуются от стихотворцев Сатиры смешливы и сластолюбивы ("Гиралдии, история богов", том I, столбец 413).
Ст. 1. Сильна Пана. Пан - бог лесов, начальник Сатиров. Смотри об нем от стиха 50-го по 55.
Ст. тот же. Хоть мне смерть случится. Хоть бы меня Пан казнить велел. Сатиры, Фауны, Силваны и подобные лесные полубоги не бывали бессмертны, но долгой токмо жизни. Смотри Гиралдия в вышепоказанном месте.
Ст. 4. Мойму. Вместо моему.
Ст. 5. Красоте радея. О людях говорит.
Ст. 6 и 7. Руки, шея, ноги, чреслы спутаны. Руки запонками, шея галстуком, ноги подвязками и башмаками спутаны.
Ст. 7. Недруги покоя. То есть платья те беспокойны.
Ст. 9. Тягости златые. Так богатое платье называет Сатир.
Ст. 10. Кудри накладные. Перук.
Ст. 14. Вскрыл. Открыл, показал, сняв с них перук.
Ст. 15. Наши писцы. Наши живописцы. Писец обыкновенно значит маляра, понеже говорим: живописец, иконописец.
Ст. 17. Позволь мне, буде не в гнев. Тут Периерг начинает с Сатиром говорить.
Ст. 23. В вашем роде. В человеческом, сиречь.
Ст. 26. Ничего не требую! Ни в чем нужды не имею, ничего от, тебя не требую.
Ст. 37. Моды. Мода слово французское, значит обычай в ношении платья, в употреблении всяких уборов и в самих наших поступках.
Ст. 38. Вздор сей. О платье говорит.
Ст. 46. Соседу с вредом. Понеже в ваших разговорах того, другого пересужаете.
Ст. 48. Буде случитесь одни, ночь всю спите. Буде одни случитесь; инако с товарищем в постели, а наипаче разного пола, не вся ночь спится.
Ст. 51. Пан. Бог лесной, иногда и Силваном от стихотворцев называется, сын Пенелопы. По баснословию древних, начальствует над всем родом Сатиров, над лесами, над садами и над браками. Он же выдумал дудку ("Гиралдии, в истории богов").
Ст. 83. Тот не волен. Тот не может.
Ст. 85. Впоенное с млеком. Водруженное в ум наш чрез воспитание от младенчества и проч. Всегда мое мнение было, что воспитание есть от большей части причина всех наших нравов. Гораций изрядно говорит, что чем новый горшок нальешь, долго пахнуть будет:
Quo semel est imbuta recens, servabit odorein
Olia diu.
Ст. 88. Нет нужды в трубках. В зрительных, сиречь, трубках, чрез которые смотрим вещи, кои в дальном от нас расстоянии.
Ст. 90. Ноги лише двои. Которыми бежит, сиречь.
Ст. 100 и 101. Слыша его, колесо мельницы... в звучные обраты. Слыша его, кажется, что вода с шумом бьет в мельничное колесо, которое ворочается, звуча сильно: так он громко и беспрестанно говорит.
Ст. 103. Своим смеется словам; чаcт один смеется. Сам своим словам смеется, как бы забавны весьма были, и часто только один смеется, понеже слушатели никакой забавы в них не находят. Чаcт вместо часто за нужду меры.
Ст. 104. Руки вольны. Нахальчивого руки вольны, или,лучше сказать, продерзки, понеже протягает их без стыда на многие запрещенные места.
Ст. 108. Шлют. Разумеется за ним.
Ст. 110. Нахала сказуя быть веселого нраву. Называя его, нахала, человеком веселого нрава. По несчастию, весьма часто видим сему образцы.
Ст. 112. Древность коньков. Коньков, на которых на льду катаемся. Коньки вписаны здесь вместо всякой неважной вещи, в которой испытании приложенный труд суетен.
Ст. 117. Наградив бдения и поты. Заплатив одним кивком головы, одним малым поклонцем за все Критоновы труды.
Ст. 120. Судью книг искал в благородном. Чаял, что дворянин хорошо рассуждать умеет о доброте какой книги.
Ст. 127. Глаза пяля. Удивлялся гораздо, понеже тогда обыкновенно с прилежанием смотрим и для того глаза пялим.
Ст. 144. Паном меня почти. Почти меня Паном, царем твоим, и расскажи мне о тех, коим ты служил, живучи в людях.
Ст. 147. Позднему предать потомству потщуся. Стараться буду, чтоб на многие будущие веки и на самые позднейшие речь твоя потомкам нашим служила в исправление их нравов.
Ст. 149 по 159. Вам лише пристало. Многие находятся такого нрава, которому сатирик смеется, не для того что неблагодарство хвальнее. Те, кои благодеяние получают, хулы достойны, если бывают неблагодарны; а те, кои благодетельствуют, гораздо хульнее, если себе благодарство требуют; наипаче же когда за малое благодеяние требуют великое благодарство. Кто великодушного имя нажить хочет, должен совсем забывать учиненное кому добро и помнить показанную обиду, чтоб оную исправить.
Ст. 158. Как обычай и у вас. Рогатыми называют тех, коих жена в обещаниях брачных не верна.
Ст. 162 и 163. Что спит как убитый мужик. Между прочими худыми пьянства следствиями гражданству не меньше вредительно пренебрежение должности. Тот пример здесь показывает сатирик в караульщике, который поставлен вход в город стеречь, а за пьянством спит и не знает, кто в город входит.
Ст. 165. И солнце полкруга небесна не пробегло. Еще не было полдня.
Ст. 171. Тяжки и румяны. Каковы живут головы у пьяных. Прилагательное румяны служит, чтоб показать, что те тела не мертвые.
Ст. 174. Ногами сильнее. Понеже еще ходить могут и хмель еще их не свалил.
Ст. 177. И мимоидущих грязнит. Понеже, падая и скользя, брызгают мимоидущих грязью, в которой танцуют.
Ст. 179. Телу полну власть дают. Испражняют, обнажают, движут тело без всякого воздержания.
Ст. тот же. Пред стыдливым полом. Пред женским полом.
Ст. 183. Бахусом отягощен. Вином, пьянством отягощен. Бахус, Юпитеров сын, у баснословцев за бога винограда и пьянства почитается.
Ст. 187. Блюет зубы. Которые в драке выбиты.
Ст. 188. Вне себя двояко. Пьянством, сиречь, и печалию лишения родителя или сродника.
Ст. 190. Иль острием стали. Острием меча или другого какого секущего оружия. Стихотворцы и самые историки часто железо вместо оружия употребляют; для чего ж бы сталь также не употреблять?
Ст. 206. Чист душою. Верен.
Ст. 210. Деду следуя, отец и проч. Сатир притворяет себе отца посадского и, описуя его поступки, осмевает граждан того чина, кои за славолюбием, за жадностию дворянского имени проживают все свое имение и оставляют детей своих в нищете и несчастии.
Ст. 221. За пар потерял жаркое. За дворянское имя потерял богатство. Пар, что из горячего мяса выходит.
Ст. 226 и 227. Горесть чливою рукою мою ссластить обещал. Обещався несчастие мое облегчить, чливо меня снабдевая.
Ст. 231. Свет уже сед тает. Свет, уже престарев, ослабевает, лишается сил своих. Седина - старости знак, и часто говорим о человеке, который из дня в день слабеет и сохнет, что онтает. Сие введение разговора показывает старика сего человеком притворного богочтения. Обыкновенно такие люди осуждением ближнего ищут свое благонравие оказывать.
Ст. 233 и 234. И сладку ту чают чашу. Приятно им то, что чувства услаждает, хоть душе тем крайний вред, смерть самую наносят.
Ст. 236. Злость под добродетели видом укрыть тщатся. Так в настоящем примере видим, что пьяницы страсть свою извиняют праздником в божию славу.
Ст. 238. Хлебом сытным мертвят. Хлебом, который питает животных, смерть приключают. Известно есть, что на удицу рыбаки иногда хлеб или тесто кладут, которым обманутые рыбы живота лишаются.
Ст. 239. Предки наши и проч. Сатирик описует причину установления праздников и образ, которым оные торжествовать должно. Праздники установлены для славы божией; в те дни мы должны свято жить в молитвах, в любви междоусобной, в труде, но в нужном труде, то есть который потребен для нашего и своих содержания.
Ст. 240. На стезю небесну. На небесную дорогу, на добрый путь, на добрую жизнь.
Ст. 252. От вечерня звона. Праздники в церкви начинаются с кануна, и обыкновенно сегодня поется вечерня завтрашнему святому. Потому тотчас, как начнется звон праздничной вечерни, богочтительные люди оставляют и недоделанную работу.
Ст. 262. Жало. Шпора, чем лошадей тычем, чтоб скорее бежали.
Ст. 267. В стропотном и столь злобном граде. Сатир так о городе том рассуждает по словам старика, своего хозяина. Обыкновенно люди о делах по речам людским судят, мало суетятся исследовать истину собою.
Ст. 272. Что глупый народ, людей угождая страсти. Слова сего стиха в сродном порядке так бы должны лежать: что народ, людей угождая глупой страсти.
Ст. 276 и 277. Принужден был жаться и проч. Обыкновенные действа того, кто смех свой удерживать и утаить хочет.
Ст. 278. Морщить старик начинал уж брови. То есть начинал сердиться, ибо тогда обыкновенно брови и лоб морщатся.
Ст. 290. Пополудни. Для того пополудни, что поутру упражнялся в службе божией; как бы воровство могло согласиться с богопочтительством.
Ст. 297. Что скотами нас чинит. Отымая, сиречь, смысл, которым от скотов человек разнится.
Ст. 302. Как я чаю. Сей сумнительства знак здесь к делу стихотворец вставил, понеже стариковы дела с речми так различны, что Сатир сомневается, он ли то был, что намеднись ему против пьянства говорил, или другой кто.
Ст. 314. Вино должен перевесть. Парламент английский, усмотрев, что народ чрезмерно пьянству вдался, учредил в 1736-м уставом своим наложить на крепкие питья высокую весьма пошлину и запретить всем кабачникам продавать в розницу меньше двух галенков; таким образом отчасти чрезмерное вина употребление в Англии пресечено.
Ст. 324. Тяжкие раны. Тяжкое наказание.
Ст. 333. Что и спят с стаканом. Сильные пьяницы, что и когда спят - стакан в руках.
Ст. 338. Знатному слуга господину. Вместо знатного господина слуга. Обыкновенно во С<вященном> п<исании> дательный падеж вместо родительного употреблять.
Ст. 347. Богат подданных числом. О господине знатном говорит.
Ст. 366. Как тучи. Вместо как облаки, которые набираются пар водяных из моря и земли и, как те чрезмерно отяготятся дождем, опять воду морю и земле возвращают.
Ст. 370. Настижет злодеев казнь. Подражание следующих Горациевых стихов:
Raro antecedentem scelestum
Deseruit pede poena claudo.
<Редко свершенному прежде преступлению удавалось избегнуть хромоногого возмездия.>
Стихотворцы казнь изображают гнусною хромою женою с плетьми и подобными озлобительными орудиями в руках.
Ст. 376. Той премены. Сиречь той премены, что в Хироновом доме случилася отставкою дворецкого, понеже он знать то о плутнях дворецкого хозяину повестил. Многие служители чают противен совести такой поступок, извиняяся, что неприлично человека лишить своего хлеба; да не рассуждают они, что главная их должность есть верно служить господину и радеть о его пользе. Когда хозяйское добро тратится и они, ведая, молчат, сами причастники воровства становятся.
Ст. 384. Тесные передни. За многолюдством тех, кои хаживали к нему на поклон.
Ст. 386. Йовиш. Главнейший бог у многобожцев, сын Сатурна, которого, с неба сбив, всем светом обладал.
Ст. 397 и 398. Готовы, если б то он сказать был намерен и проч. Таков подлинно нахлебников нрав, которые в обществе столь вредительны, что дивно, как до сих пор никакого наказания похлебству не узаконено.
Ст. 402. Плешиво счастье ему показало темя. Стихотворцы описуют счастие с плешивою головою, оставя косу волосов на самом только лбу; для того, говорят, что надобно счастье хватать, пока к нам смотрит и пока не оборотит к нам зад; понеже тогда, за его плешивостию, не за что будет его ловить, и из рук наших уйдет. Темя здесь вместо затылка употреблено, понеже и оно зад головы составляет.
Ст. 423. И как прежде презирал и проч. Обыкновенно гордым людям падать в крайнее малодушество, когда несчастье им какое настанет. Добродетель одна равномерно великодушна в бедах и смиренна в благополучии.
Ст. 427. В светлый день. В счастии.
Ст. 428. Как небо затмится. Как несчастье наступит.
Ст. 439. Имения властвует глад в корыстных грудях. Богатств жадность, сребролюбие в сердце, которое во всем корысть ищет. Грудь вместо сердца часто у стихотворцев употребляется.
Ст. 440 и 441. Редко бо злонравие в людях найдешь без пары одно. Так, скупость лакомству, самолюбие глупости, любочестие неправости соединено и проч.
Ст. 449. Обнародствуя все, что той объявлял в тайну. Ничто гнуснее того, как в несчастии приятеля искать большее ему несчастие, огорчевая против него людей сильных, открывая того речи, которые в тайну ему говорил как приятелю.
Ст. 452. Всех благих дел главная помеха - неблагодарство. Всех злонравий неблагодарство обществу вреднее, понеже пресекает охоту благотворения. Изрядно об нем Плаутус рассуждает:
- - - Ingrato homine nihil impensius est;
Nimium praestat impendiosum te, quam imgratum dicier:
Illum laudabunt boni; hoc etiam ipsi culpabunt mali.
<Нет ничего хуже неблагодарного человека. Гораздо лучше, чтобы тебя назвали расточительным, чем неблагодарным. Первое похвалят добропорядочные люди, второе осудят даже злодеи.>
Ст. 458. Что, виноград насадив. Сиречь что за добро зло им воздается. Не помню, в коем месте бог чрез пророка Исаию говорит: Насадих виноград и возрасте терние.
Ст. 480. Богиня плешива. Фортуна, Счастие. Смотри примечание под стихом 402-м сей сатиры.
Ст. 484. Хоть меня шутом Менандр. Хотя Менандр меня Ксенону отдал в шуты, он чаще мой шут бывал; я чаще ему смеялся, чем он мне.
Ст. 500. Когда еще я вино распложал водою. Когда, служа целовальнику, ливал воду в вино. Смотри примечание под стихом 284-м сей сатиры.
Ст. 502. Где счастье людей растет на слабой соломе. Где людей счастье столь хлипко, как солома, или где счастье людей основано на соломе, то есть на основании, чрезмерно хлипком.
Ст. 508. В сеть я попался. Обманулся, как птицы и звери, кои в сеть попадают.
Ст. 512. Пятерым хозяевам. Знать, Милон был женат и три сына имел.
Ст. 534. Не дают препоны. Не мешают.
Ст. 542. Где любовь нужна. Что на молитве с взаимною любовью стоять должно, в многих местах Святое писание нас учит.
Ст. 556. Трудно. Вместо с великим трудом.
Ст. 564. Крив и хром, топчет еще. Славолюбец не доволен, что в войне ему глаз выбит или нога отбита, еще туды возвращается, и самую смерть презирая, только затем, чтоб его действа отважные внесены были в печатные вести и память их доставила ему славу по смерти.
Ст. 567. Хвально идет и проч. по ст. 572. Храбро идти на войну и жизнь свою положить за отечество весьма хвально; но такого осуждает сатирик человека, который не для пользы отечества, не для исполнения должности своей, но за одну голую любовь славы безрассудно бежит в бедства.
Ст. 573. Жаркую. К забавам весьма склонную, какова молодая жена.
Ст. 582. Зависит покой его. От одного слова, от одного взгляду полюбовницы зависит вся тишина его. Буде косо на него посмотрит - печалится; буде улыбнется к нему - радуется.
Ст. 587. Ирис ту же сотерым. Не довольно, что старик, противно приличности своего возраста, пав в любовные сети, упражняется в делах и уборах, юношам одним пристойных; он же к тому столь ослеплен самолюбием, что не видит, что Ирис, его полюбовница, его обманывает. Сотерым она ту же, что ему, любовь сулит, те же знаки любви дозволяет; весь свет то видит, он один не видит.
Ст. 605. Чтоб мог письмен несколько и проч. Чтоб достать чин или титло какое, которое прибавит к его имени несколько букв, для того что тогда уже будет зваться не просто, например,Иван, но барон или граф Иван и проч.
Ст. 607. Часто ж век тщетою надежды кормится. Часто не удается ему достать желанное и проводит жизнь свою, надеяся из дня в день, что его просьбы будут исполнены.
Ст. 609. Вредительным златом. Богатым платьем, которое за тягостию своею беспокойно и потому телу вредно, буде не карману.
Ст. 613. Расшитых тесемками по цветам печати. Платья нижних служителей, каковы суть лакеи, конюхи и проч., таким образом составляются, чтоб в них находилися цветы, которые находятся в гербе хозяйском. Наприклад, если герб чей состоит из голубого поля с красною поперек полосою, то кафтан должно сшить из голубого сукна, а камзол и обшлага кафтанные и штаны - из красного. Ежели такое платье (которое с французского слова ливреею называем) кто желает выложить по швам или по подолу одному тесьмами, чтоб тем был богатее, то должно, чтоб и в тех тесьмах содержалися цветы герба.
Ст. 614. Что преж сего вывеска была. Мещанин выкладывает свою ливрею тесьмами по цветам своего герба, который герб он составил из вывески, что висела у его лавки гораздо приличнее.
Ст. 616. За роспись пустых имен. За родословную роспись. Мещанин ищет показать себя старым дворянином, для того платит, чтоб себе приискать знатных предков.
Ст. 618. Дуется, пока треснет, жаба. В Езоповых притчах читаем, что малая жаба, увидев быка, прибежала к матери своей, крича, что видела превеликого зверя. Старая жаба спросила у дочери, будет ли тот зверь в ея величину? Дочь ответствовав, что гораздо он больше, мать начала дуться, чтоб прийти в его меру, по тех пор, пока, лишно надувался, треснула. Так мещанин, желая соравниться вельможе, лишние, не по своим силам иждивения чинит, пока разорится.
Ст. 627. Сколько пользы от него. Так об Макаре, временщике, похлебники его говорят, для того что он в силе.
Ст. 629. Бывший глупец. Бывший пред ним временщик, который был его не умнее.
Ст. 633. Из чужого места. Всякому кажется себе пристойнее место, которое Макар занимает; для того чает, что то место ему, Макару, чужое.
Ст. 634 и 635. Царско ухо всякому. Всякому милость царева, сила при царе кажется завидная невеста, какова была Пенелопе. Всяк добивается всеми способами достать себе при царе силу, как греческие князи добивалися достать себе в жену Пенелопу. Пенелопе, дочь Икара и Перибеи, жена Улиссова, заслужила себе имя целомудреннейшей во время двадцатилетнего отсутствия мужа своего, который пробыл десять лет при осаде Трои и другие десять лет блудил в море, возвращаяся в отечество. Многие из греческих князей представляли себя ей женихами, сказывая, что Улисс умер, и сильно старалися ее к браку склонить. Чтоб избыть их докук, она обещалася во второй брак вступить, выбрав из них одного, как скоро скончит начатую работу; а ночью распарывала то, что вышила днем, и так время протягала, пока Улисс, возвратився, всех тех женихов побил.
Ст. 636. Хоть душою. Сиречь хотя гибелью души своей, дерзая на всякие злочинства и мерзости для угождения ему, Макару.
Ст. 637 и 638. Поскользнулся на льду скользком. Человек в высокой степени гораздо похож тому, кто по льду катается; много предосторожности ему нужно, чтоб держаться прямо на ногах.
Ст. 638. День его светлый. Счастливое его время.
Ст. 639 и 640. В прежню вдругорь сходит глупость. Макар прежде своего счастья глупцом почитан; в счастье пришед, вдруг стался умным; минулося его счастье, паки стался глуп; уже все забыли, что мало пред тем его почитали человеком благорассудным и искусным.
Ст. 641. Между соболями. В ссылке в Сибири, откуду соболи приходят.
Ст. 646. В котором лета весь вид человека съели. Которого старость так уже изнурила, что человеческое подобие в нем насилу осталось.
Ст. 653. Взгляды. Вместо глаза.
Ст. 655. Архипастырей. Священноначальников, то есть архиереев и архимандритов.
Ст. 675. Малый в лето муравей. Подражание следующих Горациевых стихов:
Parvula (nam exemplo est) magni formica laboris
Ore trahit, quodcunque patest, atque addit acervo,
Quem struit, haud ignara ac non incauta futuri;
Quae simul inversum contristat Aquarius annum,
Non usquam properit, et illis utitur ante
Quaesitis sapiens.
(Книги l, caт. I, ст. 33 и следующие)
<Маленький муравей, он всегда пример большого трудолюбия, тащит ртом все, что может, и прибавляет к своей куче. Он складывает ее, очень хорошо зная будущее и заботясь о нем. Как только Водолей помрачит завершившийся год, муравей не ползет дальше никуда и мудро пользуется тем, что накопил заранее.>
Ст. 682. В ненужном потеете. О ненужном деле всею силою трудитесь; понеже пот в трудах есть знак великого усилия.
Ст. 690. Головою. То есть начальником. Так прежде сего полковники назывались голова: голова стрелецкий; голова кабацкий есть надзиратель питейных домов.
Ст. 691. Постою не знаешь. Ничего так посадским тягостно не кажется, как постой, от которого свободны все те, которые у государевых дел в службе. Манифактурщики имеют привилегию от императора Петра Великого, чтоб в их домех постою не ставить.
Ст. 699. Соху ведучи. Па?шучи землю, оря.
Ст. 701. Творец. Бог.
Ст. 702. В платье богатом. Крестьянину гораздо богат кажется суконный цветной кафтан, каковы суть солдатские.
Ст. 703. Свого. Вместо своего.
Ст. 711. В зеленом кафтане. Российские пехотные полки все одеты зелеными кафтанами с красными обшлагами и воротниками.
Ст. 721. Съездит в торг для соли. Редко за другим чем крестьяне в торг ездят, имея все нужное дома. Живет, что их за делами в город позывают; да тогда их везут, а не сами едут.
Ст. 724. Все бы рубашка бела. Устав военный повелевает, чтоб солдат, идучи в строй или на караул, имел белую рубаху.
Ст. 725. Ходи в штанах. Всякому то трудно, к чему не обык; а известно, что крестьяне больше в портках ходят и редко штанов употребляют.
Ст. 732. Чтоб и он с небесными был в счете чинами. Монашество, то есть чернцов состояние, которое ангельским чином церковь называет. От 686-го стиха по сей есть подражание отчасти следующих Горациевых, но с великою прибавкою (сат. I, книги I):
О fortunati mercatores, gravis annis
Miles ait, multo jam fractus membra labore;
Contra mercator, navem jactantibus austris,
Militia est potior. Quid? enim concurritur: horae
Momento cita mors venit, aut Victoria laeta.
Agricolam laudat juris legumque peritus,
Sub galli cantum consultor ubi ostia puisat.

Ст. 740. Смотрены без хари. Рассуждая об них, каковы они в самой природе, каковы они кажутся собою, когда их рассматриваем без пристрастия, которое их, как харя красивая, дурное лицо украшает.
Ст. 742. Царя и с ордою. Царя моего, Пана, и весь народ Сатирский.
Ст. 747. К исправлению людей. Смотри стих 146-й сей сатиры.

автор: Кантемир А. Д. ,написано: 1737, рейтинг: 0 |
вид произведения: стихотворение
анализ, сочинение или реферат: 0
мeтки:
аудио стихотворение: 0

слушать, скачать аудио стихотворение
САТИРА V НА ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЗЛОНРАВИЯ ВООБЩЕ САТИР И ПЕРИЕРГ Кантемир А. Д.
к общему сожалению, пока аудио нет

анализ, сочинение или реферат о стихотворении
САТИРА V НА ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЗЛОНРАВИЯ ВООБЩЕ САТИР И ПЕРИЕРГ:

Но... Если вы не нашли нужного сочинения или анализа и Вам пришлось таки написать его самому, так не будьте жмотами! Опубликуйте его здесь, а если лень регистрироваться, так пришлите Ваш анализ или сочинение на allpoetry@mail.ru и это облегчит жизнь будущим поколениям, к тому же Вы реально ощутите себя выполнившим долг перед школой. Мы опубликуем его с указанием Ваших ФИО и школы, где Вы учитесь. Поделись знанием с миром!


Кантемир А. Д. стихи:

Кантемир А. Д. все стихи