Ольга ЧюминаЭМИР И ЕГО КОНЬ

Истекавшего кровью из множества ран,
Поражённого тяжко мечом христиан —
Уносили мориски эмира;
Сотни раз он у Эбро крутых берегов

[110]
5 Поражал беспощадно ислама врагов
И сверкала героя секира.

‎За своим господином шёл конь боевой,
Конь любимый, с опущенной вниз головой, —
Эль-Моран, жеребец белоснежный;
10 Сотни раз он носил господина в боях
В грозных битвах на Эбро крутых берегах
И от смерти спасал неизбежной.

‎Из ворот тихо вышла эмира жена
И, супруга узнав, зарыдала она
15 От судьбы рокового удара;
Обвивая любимого мужа рукой:
"О, спасите его!" — с беспредельной тоской
Восклицала в слезах Гюльнагара.

‎Врач седой, выступая, промолвил тогда:
20 "Со врагами не биться ему никогда,
Глубоки́ нанесённые раны,
Если ж ты исцеленья желаешь ему,
То совету последуй теперь моему:
И доспехи, и меч его бранный, —

25 ‎Всё, что тешило взоры лихого бойца,
Убери из покоев роскошных дворца.
И, забыв о любимой забаве,
Пусть эмир ничего не увидит кругом,
Что напомнить невольно могло б о былом,
30 О величьи прошедшем и славе…

‎Удали, госпожа, навсегда из дворцов
Воспевавших его благородных певцов,

[111]
Удали — чтобы их песнопенья
Не звучали, как славы могучей призыв,
35 Позабытые чувства в душе пробудив
И минувших побед упоенье.

‎А затем господину ты в чашу налей
Этих капель волшебных, что силой своей
Поселяют навеки забвенье,
40 Всё, что так волновало и мучило нас:
Час восторга и скорбный страдания час —
Мы в одно позабудем мгновенье".

‎И, налив ему капель волшебных, жена
Удалилась туда, где царит тишина,
45 Где цветёт неизменное лето,
Успокоив больного под сенью дерёв,
Посреди ароматных весенних цветов,
Далеко от людей и от света.

‎Оправлялся он долго от тягостных ран.
50 Два раза́, из чужих появляяся стран,
Приходила весна молодая,
И когда в третий раз появилась весна —
Старика на лугу увидала она,
Что бродил, меж цветов отдыхая.

55 ‎Это был — столь могучий когда-то эмир!
И рука, в дни былые пугавшая мир, —
Полевыми играла цветами,
И глаза, что сверкали победным огнём, —
Засветились под сада зелёным шатром,
60 Где деревья сплелися ветвями.

[112]

‎С ним была и жена. "Отвечай, мой супруг,
Ты здоров? Миновал ли тяжёлый недуг?"
Вопрошала красавица нежно. —
"Что с тобою, скажи?" — Я вполне исцелён,
65 Но чего-то ищу… — тихо вымолвил он
И поник головой безнадежно.

‎"Отчего, мой супруг, так печалишься ты?"
— Я не знаю… порой, погружаясь в мечты,
Я не в силах припомнить чего-то…
70 Это чувство я в сердце лелеял моём,
Но исчезло оно и, тоскуя по нём,
Я страдаю теперь без отчёта. —

‎Так сидел он однажды под сенью дерёв,
Посреди ароматных цветущих лугов,
75 Со своей Гюльнагарою рядом.
Но внезапно, как будто стрелой поражён,
Вне себя и бледнея припо́днялся он
И вскочил, с загоревшимся взглядом.

‎"Что за шум непонятный мне слышится там?"
80 Он воскликнул, дрожа и к высоким стенам
Простирая в волнении руки.
Издали, словно моря шумящий прилив,
Как трубы боевой громогласный призыв —
Доносились какие-то звуки…

85 ‎И промчались они, по степи разносясь.
Трижды громко звучал призывающий глас,
Нарушая собою молчанье,
И воскликнул эмир: "Оседлайте коня,

[113]
Дайте меч, Эль-Моран призывает меня,
90 Это он, я узнал его ржанье!.."

‎Тут глубокие раны раскрылися вновь,
Заструилась из них благородная кровь,
И, прощаясь с рыдавшей женою:
"Дорогая, не плачь", он с улыбкой шептал,
95 "Я нашёл, что, казалось, навек потерял,
И теперь воскресаю душою…"