Ольга ЧюминаДУЭЛЬ

Два щёголя среди толпы зевак,
‎Почтительно раздавшейся пред ними,
‎Спешили в Лувр. От рукоятки шпаг,
‎Украшенной каменьями цветными,
5 ‎До шляп с пером, надетых набекрень
‎И лёгкую набрасывавших тень
‎На их черты, всё было в них красиво.
‎И речи их звучали горделиво,
‎И смелостью горел надменный взор.
10 А в смехе слышался воинственный задорь:
Один — сокольничий, другой — наездник смелый,
Обоим — двадцать лет, — но кто рукою белой
‎Искусней их закручивает ус,
‎В костюме чьём заметен больший вкус,
15 ‎На ком убор изящней и дороже?
‎Любой из них — и белизною кожи,
‎И грацией изысканной манер,
От головы до ног — миньон и кавалер.

Дорогою брюнет так говорит блондину:
20 — Я, кроме золотых, не признаю волос,
‎И пусть я двор изгнанником покину,
‎Когда хоть раз мне пряди чёрных кос —
Не золотистые — послужат изголовьем! —
‎— Что до меня — всегда любви условьем
25 ‎Я ставлю кудри, чёрные как смоль, —
Сказал блондин, — храни свою лилею! —
— А ты — свой мак! — Однако, граф, позволь…
Твои слова?.. — За них я постоять сумею. —
‎— Что ж? Очень рад… На шпагах? — Да, маркиз…
30 ‎— Когда? — Сейчас! Так будет ближе к цели. —
— Прекрасно! К чёрту все эдикты о дуэли!
‎Я предложу сойти немного вниз,
‎Тут менее встречается народу…
Побиться я не прочь в подобную погоду! —

35 ‎Спустясь к реке и по дороге взяв
‎Двоих солдат свидетелями, граф
С маркизом сбросили свои полукафтанья —
‎И сталь рапир блеснула с двух сторон
Червонным золотом при солнечном сиянье.
40 Как требует того учтивости закон,
‎И воины оружье обнажили.

‎Бойцы равны по ловкости и силе,
‎Но в фехтованье предпочесть должно
‎Все правила методы флорентинской.
45 ‎С увёртливостью чисто сатанинской
‎Маркиз удар приятелю нанёс —
‎И граф упал, проколотый насквозь…

‎Тогда солдат маркизу помогавший
‎Надеть камзол и шпагу пристегнуть,
50 ‎Спросил его: — Наверно чем-нибудь
‎Обиду вам нанёс большую павший? —
‎Вы были с ним врагами? —
‎— О, ничуть! —
— Но чем тогда был вызван поединок?
55 — Брюнеткам он предпочитал блондинок. —
— И только-то?!.. Красивых, монсеньор,
Тех и других достаточно в Париже. —
— Ты прав, — сказал с усмешкою бреттёр, —
— Тем больше, что теперь я увлекаюсь рыжей…

1894