Современники Жуковского и все поэты последующих времен в своем отношении к нему были необычайно единодушны — его любили, уважали, ценили. Александр Блок, как мне кажется, выразил общее мнение, написав о нем: "Никогда младость не перестанет вздыхать о славе и не предастся серой, уравнительной пошлости. Жуковский подарил нас мечтой, действительно прошедшей сквозь страду жизни. Оттого он наш — родной, близкий".
Юный Жуковский после пансиона был определен на службу в Соляную контору. Не прослужив и двух лет, он буквально сбежал в родные тульские края. Там он занялся самообразованием, поэтическим творчеством и переводами.
В 1802 году в журнале "Вестник Европы" появилось его стихотворение "Сельское кладбище". Оно было переложением элегии английского поэта Т. Грея. Этому стихотворению суждено было возвестить России о приходе нового поэта, выразителя печалей и радостей обыкновенных людей. Жуковский явился первым поэтом-психологом и вместе с тем непревзойденным мастером литературного дела. Вот эти первые строки, обозначившие важную границу в развитии нашей поэзии:
Уже бледнеет день, скрываясь за горою,
Шумящие стада толпятся над рекой:
Усталый селянин медлительной стопою
Идет, задумавшись, в шалаш спокойный свой.
Теперь строфы "Сельского кладбища" кажутся бесхитростными, и, быть может, не столь примечательными. Но тогда, задолго до Пушкина, никто еще не писал столь прозрачными стихами, да и "усталые селяне" не были в поэтической чести. Жуковский, по словам В. Г. Белинского, "первый на Руси выговорил элегическим языком жалобы человека на жизнь".
Всю свою творческую жизнь, начиная с "Сельского кладбища" и кончая "Одиссеей", которую он завершил едва ли не на смертном одре, Жуковский много переводил. Большинство его элегий и баллад навеяно иноземными образцами. Поэт признавался: "Мой ум как огниво, которым надо ударить о камень, чтобы из него выскочила искра. Это вообще характер моего авторского творчества, у меня почти все чужое или по поводу чужого — и все, однако, мое". Белинский же высказался об этом так: "Жуковский был переводчиком на русский язык не Шиллера или других каких-нибудь поэтов Германии и Англии — нет, Жуковский был переводчиком на русский язык романтизма средних веков, воскрешенного в начале XIX века немецкими и английскими поэтами". Но все же. зная источники многих стихотворений Жуковского, нельзя забывать, что это поэзия подлинно русская. Она вызвана к жизни и патриотическими идеями, и любовью к бескрайним долинам и шумящим лесам центральной России
Уж вечер… облаков; померкнули края,
Последний луч зари на башнях умирает,
Последняя в реке блестящая струя
С потухшим небом угасает.
Природа в поэзии Жуковского окружена тайной, его пейзажи призрачны и почти нереальны, словно отражения в воде. Его притягивает "невыразимое", запредельное, "ночная сторона души" в природе и человеке.
Многие лирические стихотворения и балладу "Светлана" Жуковский посвятил Маше Протасовой, которую сильно и безнадежно любил. Она рано ушла из жизни. Вот перед нами знаменитые строки "Воспоминания":
О милых спутниках, которые наш свет
Своим сопутствием для нас животворили,
Не говори с тоской: их нет.
Но с благодарностию были.
Поэт участвовал в военном походе 1812 года, но свое участие оценивал скромно:
В рядах отечественной рати
Певец, по слуху знавший бой,
Стоял я с лирой боевой
И мщенье пел для ратных братий…
Между тем созданное им еще во время войны большое стихотворение "Певец во стане русских воинов" пользовалось огромной популярностью у офицеров и скоро распространилось в списках по всей стране. В этом стихотворении прославлялся не царь-победитель, а победительница-Россия, ее солдаты, ее полководцы, ее народ. После "Певца" Жуковский был признан первым поэтом России.
Польза, принесенная Жуковским отечественной культуре, одной поэзией не ограничивалась. Более полувека продолжалось активнейшее служение Василия Андреевича русской литературе. Он стал любимым и преданным учеником историка и писателя Н. М. Карамзина, восприняв многие его взгляды и вкусы.
На рубеже XVIII и XIX веков русский поэт Жуковский сформулировал свой гуманистический жизненный принцип, которому не изменил никогда. "Каждый день — доброму делу, мысли или чувству". К этому следовало бы добавить и другое известное изречение Жуковского "Дела поэта — слова его".
Как много сделал этот мягкий и добрый человек для русских передовых литераторов: он не раз выручал из беды Пушкина, и был среди тех, кто выкупил из крепостной зависимости Тараса Шевченко; он добился облегчения участи многих декабристов; он выручил из вятской ссылки Герцена; заступился за юного Лермонтова, когда тому грозила царская расправа за стихи "Смерть поэта".
Жуковский не разделял идей декабристов, но это были люди, которых он хорошо знал и любил. И он продолжал бороться за их спасение — начиная от хлопот о назначении пенсии вдове Рылеева до анонимного печатания стихов ослепшего и погибавшего в Сибири Кюхельбекера. Можно сказать даже больше: не признаваясь в этом никому, Жуковский после 14 декабря постепенно убеждался в справедливости многих декабристских идей, и все постылее становилась для него дворцовая служба, все яснее виделась бесплодная наивность попытки воспитать "идеального государя".
Иногда он не выдерживал своей роли "доброго советчика царя" и "безобидного" ходатая за многочисленных друзей, и тогда перед Николаем I появлялся Жуковский решительный и даже разгневанный. Так было в 1832 г., когда запретили передовой журнал И. В. Киреевского "Европеец". Жуковский предупреждал царя, что между ним и Россией разверзнется "бездна", если он оградит себя забором из шпионов и доносчиков.
Без преувеличения можно сказать, что вся жизнь Пушкина от самых юных лет до последнего часа, все его творческие труды прошли под отеческой опекой Василия Андреевича Жуковского. Подчас Жуковский не сходился с Пушкиным во взглядах, разные были у них темпераменты. Но неизменно Жуковский становился выше собственных амбиций, почтительно склоняясь перед поэтическим гением и великим разумом Пушкина, далеко перешагнувшего тот краткий исторический отрезок времени, в котором довелось ему жить.
Жуковский был едва ли не первым, кто понял истинное значение Пушкина "Ты создан попасть в боги — вперед", — писал он Пушкину. — "Крылья у души есть!.. Дай свободу этим крыльям и небо твое… Когда подумаю, какое можешь состряпать для себя будущее, то сердце разогреется надеждой за тебя… Быть сверчку (прозвище Пушкина в литературном обществе "Арзамас") орлом и долететь ему до солнца".
Без Пушкина Жуковский прожил 15 лет. И только четыре из них — на царской службе. Он успел еще заступиться за ненавистного царю Лермонтова, и в 1841 г. добился окончательной отставки. Один из современников справедливо подметил: "Верный друг всем приятелям, каких у него очень много, он, ходатайствуя о них, может выйти из своего хладнокровия, — для себя он бессилен".
Умер Жуковский за границей — в Баден-Бадене. Прах поэта, по его завещанию, был сразу же перевезен в Россию и похоронен на кладбище Александро-Невской лавры возле могил Карамзина и Крылова.
Одно из последних стихотворений Жуковского "Царскосельский лебедь" — это своего рода автоэпитафия, столь обычная у больших поэтов:
Лебедь белогрудый, лебедь белокрылый,
Как же нелюдимо ты, отшельник хилый,
Здесь сидишь на лоне вод уединенных!
Спутников давнишних, прежней современных
Жизни, переживши, сетуя глубоко,
Их ты поминаешь думой одинокой!
Великий критик и литературовед В. Г. Белинский так оценил жизнь и творчество поэта: "Несоизмерим подвиг Жуковского и велико его значение в русской литературе!.. Подвиг, которому награда не просто упоминание в истории отечественной литературы, но вечное славное имя из рода в род".
