Сцена: балкончик на даче весною Тонет в сирени, облитой росою; А персонажи: папаша с девицей, Дочкой прелестной, сквозной, бледнолицей, В блузе прозрачной, с шикарнейшим бантом. Да и папаша отъявленным франтом Смотрит... Сам Шармер ему ради лета Создал костюм бледно-желтого цвета. Вся к персонажам под стать обстановка. Подан им чай, Ю l'anglaise сервировка; Даже и в галстуке белом лакея Аристократии видны затеи. Пахнет отлично у них на балконе, Знаете, в английском точно флаконе Никольс и Плинке, цена шесть целковых, С кличкой мудреной, из модных и новых. Нищий прохожий вдоль пыльной дороги Шел, еле двигая старые ноги, Мимо той дачи... Нарядная пара, Роскошь и блеск, серебро самовара Сразу глаза старика ослепили. "Жили и мы прежде этак вот, жили! - Шамкает, глядя на франта лакея. - Тоже, бывало, ходили в ливрее, Золотом шитой... Пора миновала, В нищие наша вся дворня попала..." Зависть блеснула в потухнувшем взгляде, И прохрипел он: "На хлеб... Христа ради!" - "Пьяный, должно быть, - одет непристойно. Бог подаст..." - барин ответил спокойно И отвернулся. Девица вскочила. "Oh! quelle misХre! - прокартавила мило. - Ах! мои нервы!.. Старик... такой бедный..." И пятачок ему кинула медный. Долго папаша потом наставленья Дочке читал. Полились рассужденья О бесполезном ее подаяньи, О развращаюшем, гнусном влияньи Милостынь наших на нравственность бедных, О распложеньи мошенников вредных... - "Стыдно, ma shХre!.. ни на что не похоже!.. - Кончил он речь. - Эта пьяная рожа Стащит... в кабак пятачок твой... Наверно!.. Ты... угостишь его... водкою скверной". Плавно лились рассужденья папаши, Только... забыл он, что дедушки ваши, Милая барышня, барственно жили, Этих вот нищих... они расплодили... Много ведь бывших дворовых с сумою По-миру бродит голодной толпою... Много несчастных таких дармоедов Гибнет напрасно, по милости дедов... Что ж за беда, если изредка внучка Бросит с балкона хорошенькой ручкой Медный пятак... чтоб дешевою водкой Нищий старик промочил себе глотку!..
