Знал одно я, что она филолог, Что недавно с мужем разошлась, Помнил, как внимателен и долог Взгляд её холодных серых глаз. Сдержанна и даже суховата, Для меня была чужой она. Но порой, бывает, мало надо, Чтоб всю ночь промаяться без сна. И, подхвачен первою строкою Так, что остро пробирала дрожь, Сочинил я женщину такою, Что прочтёшь - и глаз не оторвёшь! Посвятил ей тонкий запах мяты, Тишину заоблачных светил, Влажный клевер, туфелькой примятый, Целый мир одной ей посвятил!.. И когда мы вновь пришли к раките, Где вдвоём стояли в полночь ту, Ей сказал взволнованно: - Хотите, Я стихи вам новые прочту?! - Я читал старательно и жарко, Чтоб она могла себя узнать, Чтобы тайну моего подарка С нежностью сумела разгадать. Замолчал я. И она молчала, Не сказав в ответ мне ничего. Зеркальце из сумочки достала И протёрла бережно его, Волосы поправила красиво, Голову чуть набок наклоня. А потом задумчиво спросила, Не взглянув ни разу на меня: - Интересно, есть ли у поэта Месячный оклад, как у других? Любопытно, сколько вам газета Может заплатить за этот стих? - А потом сказала оживлённо: - Я на днях читала фельетон - Лишь за перевод "Пигмалиона" Кто-то заработал миллион! - Миллион! - я крикнул огорчённо. (Гонорар мой был предельно мал!..) А ведь, может, больше миллиона За стихи я эти ожидал!..
