Вы видали, как пэсты на Ильмене залетейские бледные дали? И теней не окликнуть по имени, и поди поминай, как их звали! И меня вот нелегкая дернула, убежав из каморки житейской, ждать загробного паруса черного из беззвучной пустыни летейской. Чу, маячит ладейка Харонова, но злодейка-душа в полушалок завернулась, и нет похоронного плача воплениц горьких – русалок. Обезлесело, обезголосело, как поляны родимые ада, это скудное скорбное озеро, эта наша родная Эллада.
