Из-под косматой ржи глядят – и зной и стон от жара. Я знаю этот синий яд, он горестней угара. Цианистая глубина немедленной отравы: не оторвешься, пьешь до дна, нет на нее управы! А эти лохмы вроде ржи и брови – что колосья. Держись, дерзи или держи! Держусь, но на авось я. Долой сумятицу волос, растрепанных до дури! Зачем хлебнуть мне довелось токсической лазури? Цветы! Я злость на них сорву за эту стерву-выдру и, словно сорную траву, из сердца вон повырву.
