Снег несется, весел. Где-то было лето, где-то мысли мчались и цвели цветы… И к локтям прижались ручки нежных кресел. Лилия балета! Это – снова ты. Это те ли стебли? Эти губы – те ли? Ноги в легкой пене? Шорохи воды? Умные колени в час вечерней гребли, в час, когда летели звезды, как следы? Как следы на теле, в поцелуях темных, на склоненных веслах двигалась вода. Строгой речью взрослых тучи налетели и гусей бездомных поднялась беда. Будто память в пене этот снег гусиный. Занавес, как буря, над тобой навис. Длинный взор прищуря, помню я колени, голос лебединый и как мы клялись. Только это – ты ли? Черный ветер сцены, веер твой лебяжий, влажный сумрак рта? Это гордость та же, но черты остыли. Те же веки, вены, только кровь – не та! О метель и лето! Снега отпечаток… Сонный и мохнатый, катится лихач. И уйдешь в меха ты, лилия балета, лайковых перчаток ласка, ложь и плач. Взмахи губ и вёсел – вспомнится – далече! Полчища ладошей – как они шумят! Да, я был хороший, но тебе я бросил в дрогнувшие плечи, как перчатку, взгляд.
