Так водится, бывает – дорогая, пригоршнями начерпавши тепла и пару глаз рысистых запрягая, в великой доброте изнемогла. И в пене розовой и в белоснежном паре, в парной пурге, через разбеги бед, ухабы горя – я на этой паре, как на кривой, объеду целый свет. Стрясись-ка что – помочь сумею горю. Под горку мчаться любо лихачу. И всё равно я горе объегорю, на вороных его я прокачу. Не нужно в этот вечер описаний, и нынче кучер я, не книгочей, и еду, в чувство прыгнув, словно в сани, на паре серых – в яблоках – очей.
