Плещут бешеные знаки в море бурного письма. Я сижу в осеннем мраке, очарованный весьма. Топот слов похож на шепот, голос входит как прибой, и огромный неба опыт собрался над головой. Я читаю. Фраза тучей оседает на губах, а звезда, звезда в падучей так и бьется на волнах. Вечер тонок был до смерти и тянулся, как тесьма, на голубеньком конверте торопливого письма. Милый друг! С моим сомненьем всё свершается легко, и встают стихотвореньем мир, и вечер, и письмо.
