Пионерского ли отряда загорелая бродит рать? А природе – одна отрада: и родиться, и умирать, выводить на поляны травы – беспорядочный строй полков под веселые кудри славы разлетевшихся облаков. Сколько резвых бежит кудряшек под орешек разделать день! Белки щелкают, и в овражек от жары убегает тень. Захлебнулись, как воздухом горным, дикой зеленью тополя, и дрожит пионерским горном потревоженная земля, и мелькают цветов игрушки – и квадратики, и кружки. Мушки прыгают, как погремушки, флейты, дудочки и рожки. И звенят и липа, и ясень, и как в бочку ударил гром. Ты, оркестр походный, прекрасен, притаившийся за бугром. Как в мотивах стала проста ты на сегодня, природы медь. Одуванчиков аэростаты всё пытаются улететь. Знаешь, дерзостный одуванчик, кто заманит тебя в полет? Это дождик бьет в барабанчик, это молодость вверх зовет. Я не знаю, что он ответил, но я вижу – флажки горят… Словно ветер, и чист и светел, развеваясь, идет отряд. Ветер ходит средь спора, шуток, тормошит с разбега листву. Одуванчики на парашютах кувыркнутся теперь в траву. Флейты, горлинки, флажолеты. Горло тонкое хочет спеть песню яблока, песню света. Это – легкое спеет лето, это лето умеет спеть.
