Сергей ПетровНАКАПЛИВАЯСЬ ПО КАПЛЯМ, КАК ДЕТСТВО...

Накапливаясь по каплям, как детство,
идти дождем собирались предметы,
оспаривали друг у друга соседство
и тяжелые, как роса, приметы.
В испарине трав, под замахами месяца
бесилось их скопище, как бестолковое стадо.
В колодец, за край судьбы перевеситься
тянуло и, может быть, было надо…
Переставляя ногастые тени,
ходят по кругу, о чем-то молчат.
Детство уснуло в зеленой пене
иголок подоблачных
сном утомленных галчат.
Всплыл ввечеру чарующий чад,
липы, как зубы шатаясь, стучат,
листья покорны ознобу и дрожи,
тучи валяются в небе,
а реки торчат
из-под земли и на палки похожи,
и деревянные ребра холмов
криво темнеют под шкурою жесткой,
а помрачневшие лица домов
смазаны бледной смертельной известкой.
Шум поднимается, как на руках.
Спорят, толкаются и голосуют.
Клены-смутьяны хрипят в облаках
черного бунта,
а вещи, почуяв страх,
тенями тела полосуют.
Там, где просветлела дорожка ручья,
предметы – как черные свечи,
там идет бестолково существ толчея,
и в круге твоем воеводою я,
вещей многоглавое вече!
Ты вечер, который закрыт на замок
и зарницей и громом грозится.
Ты вечер, который собрался в комок
и готовый грозой разразиться…
Ты вечер, который не ведает вех,
но вещает голосом бури.
Ты вечер, который для всех и навек
откроется в голом сумбуре.
Стою вовсю. По откосам плечей
воды несутся крошки,
и льется дождика ручей
далеко, как в окошке.
Дом убежал. Весь вымок он.
Раскрыло небо зонтик,
и бестолковый, как балкон,
темнеет горизонтик.
О вече вечное вещей!
Охваченный тобой,
стою, бессмертен, что Кощей,
но обручен с судьбой.
Я, как зияние лица,
вишу над вами громко,
как часть начала и конца,
как часть творца и часть скопца,
часть предка и потомка.

26 июля 1934 – 21 февраля 1942