В знакомое зданье, как статуи, шли в великом сознаньи владыки земли. То шли жизнетворцы, за благо борцы, чудес ратоборцы, диковин творцы. Нахмурились своды, но в зале светло, где чудо природы в колоду легло. Чтут Четьи-Минеи его жития, идет в тишине и по мне лития. И зябко, и жарко от черных речей. Покойнику жалко своих палачей. О, если бы веко чуть-чуть отогнуть и жив-человека хоть взглядом лягнуть! Дышало, рожало, гляделось в трюмо, творило, свершало, свершилось само. Гремят над колодой труба-барабан, и чудо природы несут, как чурбан.
