Сергей ПетровЛЕВЕНГУК

I
Над Европой небо – цвета дыма.
Держит бронзовые облака
на цепочках медных – серафима
восковая кроткая рука.
И на лицах – святости полуда,
и в молитвах, страсти шевеля,
ты камнями похоти и блуда
подавилась, черная земля.
Опилась ты мраком. В черных сучьях
демоны похожи на калек.
Ты в объятьях медленных, гадючьих
пресмыкающихся рек.
II
Над Европой в вихрях чернохвостых
судьбы в Божьей копоти летят.
Мне милей голландский вольный воздух
и страна, взращенная как сад,
честность, что копилась здесь годами,
рыбаков серебряный улов.
И в плывущем тихо Амстердаме
тот фамильный звон колоколов,
что зовет на ужин, на дремоту,
на большой покой пуховика,
а не тот, латинский, что в субботу
провожал на кладбище века.
III
Говорю вам: ведайте, народы, –
в том я на свидетелей пошлюсь.
Мы одни одолеваем воды,
мы – единственный в Европе шлюз.
Впишем мы в торговые анналы
времени – коров и корабли,
мельницы и мерные каналы,
что ножами по лугам прошли.
В нашем небе и морях крепится
мирно человека торжество.
И не рухнет с дома черепица,
черепица с дома моего.
IV
Что ж, пожалуй, я и беззаконник.
На тюльпаны я глядеть готов,
опершись о крепкий подоконник.
Ну, а вы не любите цветов!
На толпу бегущих в море лодок,
мнущих волнам мягкие бока.
На сухой дубовый подбородок
и наряд убогий рыбака.
Ну, а вы… Коль нету правды в мире,
в мире крытых тучами небес,
где громов купеческие гири
возвещают всякой вещи вес.
Если в этом мире вместо истин,
молний Данииловой рукой,
вес, число и мера – ненавистен
и от века проклят мир такой.
V
Говорю вам: ведайте, народы!
Есть иной в болотах и пыли,
в малых водах малый мир свободы –
mundus parvus – мир моей земли.
Мир стеклянных зрения окраин,
мир минутных битв, страстей, эпох,
мир, в котором
я – хозяин,
Deus potens – властный бог.
Я провел века в оковах взора,
я тащился без поводыря.
Нынче в каплях для меня – озера,
нынче в лужах для меня – моря.
VI
Очи выплакавшая наука!
Ночи превращающая в дни,
вот тебе глаза от Левенгука,
добрым словом старость помяни.
Кто б ты ни был, мой наследник верный,
научись смотреть не вверх, а вниз.
Не над неба полою цистерной,
а над каплей мира наклонись.
И, ладонь щитком приставив ко лбу,
ты увидишь, как увидел я,
туфельку, и палочку, и колбу –
крохотную утварь бытия.
Правду грязи, слизи, пены, слюнок,
правду, что валялась под пятой,
ты возьмешь и сделаешь рисунок,
и поймешь всё вплоть до запятой.

15–20 октября 1936 – 29 августа 1940