Всполошит он хвостатой тушью, полоснув до слез по глазам, расписную зарю петушью, вылетающую как фазан. Старец весь, как в кулак, прищурен, кисть гуляет в цветном саду. Позавидовал бы Мичурин наливному чудо-плоду. Воду лотосами закапав, волю даст голубым слезам… Выворачивается из-за карпов чудо-рыбина, сам сазан. А в драконьем краю закатов, как в бездонном синем пруду, сизо-черный ворон, закаркав, ловит крохотную звезду. И по шелку хлещет с прищелком сей не западный, не Сезанн, приказав сощуренным щелкам: "Открывайся людям, сезам!"
