Где-то в светлых трущобах мира затерялась, любимая, ты. И невольному сыну эфира сколько скорби и маяты! – Средь рокочущих и безмолвных станций красться к тебе, как тать, и на самых коротких волнах и прислушиваться, и шептать. Ты, Орфеева радио-лира! Пробираюсь за пядью пядь. Но на самой окраине мира вдруг всё ясно – как пятью пять.
