Гео́ргий Влади́мирович Ива́нов (29 октября (10 ноября) 1894, имение Пуки́ Сядской волости Тельшевского уезда Ковенской губернии, ныне Тельшяйский уезд, Литва — 26 августа 1958, Йер-ле-Пальмье, департамент Вар, Франция) — русский поэт, прозаик, публицист, переводчик; один из крупнейших поэтов русской эмиграции.БиографияДетствоРодился 29 октября (10 ноября) 1894 года в имении Пуки Сядской волости Тельшевского уезда Ковенской губернии в семье офицера, подполковника в отставке из полоцких дворян. Детские годы частично прошли в Студенках, имении, которое являлось частью владений князей Радзивиллов (позже — Витгенштейнов и Гогенлоэ). В 1905 зачислен в Ярославский кадетский корпус. Учился со средними баллами. Высшие — по закону Божию — 11, географии — 10, рисованию — 9.Петербургский период жизниВ 1907 по просьбе отца переводится во 2-й кадетский корпус в Петербурге. Успехи в учёбе снизились. Отчасти это было связано с состоянием здоровья, во время учёбы неоднократно болел.В 1909 познакомился с Г. И. Чулковым и С. М. Городецким — начал рассылать по газетам и журналам свои стихи. Первые стихи опубликованы в корпусных журналах "Кадет-михайловец" и "Ученик". Первая серьезная публикация в 1910, в петербургском еженедельнике "Все новости литературы, искусства, театра, техники и промышленности" были напечатаны 2 стихотворения "Осенний брат" (Он — инок. Он — Божий") и "Икар". Предположительно в этот же период познакомился с А. А. Блоком. Находился под влиянием И. Северянина, Н. Гумилёва, М. Кузмина — последнему был рекомендован С. Городецким для принятия в Академию стиха. С 1911-го участвует в северянинской Академии эгопоэзии.С 17 марта 1911 заведует художественным отделом еженедельника "Gaudeamus". 25 октября "уволен из корпуса на попечение родителей" (из 5-го класса) "согласно прошения его матери". В декабре выход первого сборника "Отплытие на о. Цитеру" (на титульном листе — 1912 г.)В 1912 приобретает первую, небольшую известность в петербургских литературных кругах. (Публикации в изданиях: "Нижегородец", "Петербургский глашатай", "Новый журнал для всех", "Гиперборей", "Сатирикон"). На встрече по поводу 25-летия поэтической деятельности К. Д. Бальмонта знакомится в "Бродячей собаке " с Н. Гумилевым. На этой же встрече присутствуют А. Ахматова, Вас. Гиппиус, О. Мандельштам. Весной 1912 г. — принят в "Цех поэзии". В ноябре — выходит из кружка эгофутуристов. Декабрь — знакомство с Н. А. Клюевым.В 1913 печатается в газетах "Русская молва", "День", журналах "Аполлон", "Сатирикон", "Нива", "Современник" и является вольнослушателем Петербургского университета. В середине апреля участвует (в чем?) вместе с О. Мандельштамом на площади Петербурга по случаю взятия турецкой крепости Сутари черногорцами. 13 октября знакомится в Тенишевском училище с Г. Адамовичем на лекции К. Чуковского о футуризме.С 1914-го постоянный сотрудник журнала "Аполлон", занял в нём место Н. Гумилёва, ушедшего добровольцем на Первую мировую войну. Публикует в "Аполлоне" обзорные статьи о военной поэзии. Участвует в альманахах "Отзвуки войны", "Пряник осиротевшим детям", "Зеленый цветок". В 1915 г. в издательстве "Лукоморье" выходит книга стихов о войне Г. Иванова "Памятник славы". С 1916 — участник 2-го "Цеха поэтов". В эмиграции26 сентября 1922 на правительственном пароходе "Карбо" Иванов выехал в Германию. С конца октября 1922 по август 1923 проживал в Берлине. Его жена, поэтесса И. Одоевцева покинула Советскую Россию позже — в декабре 1922 г. она перебралась из Петрограда в Ригу. 12 октября 1923 г. Г. Иванов и И. Одоевцева встретились в Берлине. После переезда в Париж Иванов стал одним из самых известных представителей первой эмиграции и сотрудничал со многими журналами как поэт и критик.В 1930-х гг. вместе с Г.Адамовичем был основным сотрудником журнала "Числа". В годы второй мировой войны вместе с женой Ириной Одоевцевой жил на своей вилле во французском городе Биаррице, который с лета 1940 г. был оккупирован немецкими войсками. В 1943 г. супруги лишились виллы, но оставались в Биаррице до 1946 г. С 1946 г. Иванов жил в Париже, испытывая отчаянную нужду. С начала февраля 1955 г. до своей смерти жил в доме для престарелых в Йер-ле-Пальмье близ Ниццы, в бедности. Георгий Иванов умер 26 или 27 августа 1958 года и был похоронен в Йере на местном кладбище. Только через пять лет удалось собрать деньги на перезахоронение под Парижем, там, где покоится цвет русской эмиграции. "Чудовищно, но и против этой акции были протесты", — пишет Ю. А. Арьев в предисловии к сборнику стихотворений Георгия Иванова, который вышел в серии "Новая библиотека поэта" в 2010 году. Вот что он, в частности, сообщает: "Дмитрий Кленовский, царскосёл и христианин, прекрасный поэт, эмигрантский дебют которого приветствовал Георгий Иванов, пишет архиепископу Сан-Францисскому Иоанну (Дмитрию Шаховскому): "Перенесение праха Георгия Иванова в Париж дело похвальное, но всё-таки странно было прочесть Ваше имя в составе созданного для сего комитета. Знаю, дорогой Владыка, сколь Вы терпимы, но всё-таки… при несомненном таланте Г. Иванова (и дьявол тоже талантлив!) я чувствую к нему глубокое отвращение… Камня в него, понятно, не брошу, но и цветов на могилу не принесу" . 23 ноября 1963 года поэт был перезахоронен на кладбище Сент-Женевьев-де Буа под Парижем. На могиле поставлен крест из тёмно-серого гранита.Оценка творчестваЛирике Иванова свойственна ясность, мысль развивается в полярных противоположениях. Она отмечена возрастающим негативизмом. Часто встречаются у Иванова стихи о поэте и поэзии, художественное обращение к другим поэтам. Сомнение примешивается здесь к стремлению осознать самое существенное в жизни и поэтическом творчестве.— Вольфганг КазакАвтор сам ни в чём не виноват, и я не берусь решить, можно или нельзя издавать книги таких стихов. В пользу издания могу сказать, что книжка Г. Иванова есть памятник нашей страшной эпохи, притом — один из самых ярких, потому что автор — один из самых талантливых среди молодых стихотворцев. Это — книга человека, зарезанного цивилизацией, зарезанного без крови, что ужаснее для меня всех кровавых зрелищ этого века; — проявление злобы, действительно нечеловеческой, с которой никто ничего не поделает, которая нам — возмездие.— Блок, Александр АлександровичС 1917 Георгий Иванов входил в акмеистский "Цех поэтов", после революции участвовал в деятельности издательства "Всемирная литература", где входил в возглавляемую Гумилевым французскую секцию. Гибель Гумилева означала для Иванова не только закат поэтической школы, к которой примыкал он сам, но и самое бесспорное свидетельство краха всей русской культуры. В книге мемуаров "Петербургские зимы" (1928) Иванов пишет о том, что крах был следствием большевистского насилия, но в большой степени и результатом внутреннего кризиса самой этой культуры, блестящей и по существу беззащитной, зараженной пороками времени: не зная ни идеалов, ни ценностей высшего ряда, оно страдало безответственностью и поверхностным дендизмом.Умирание великой традиции составляет постоянный поэтический сюжет Иванова (сборники "Лампада", 1922, "Розы", 1931). Поэтика центона, когда стихотворение составлялось из стихов какого-либо одного или нескольких поэтов, вызывая многочисленные и не всегда проясненные ассоциации с поэтами от Тютчева до Блока, стала наиболее характерной особенностью Георгия Иванова в книгах стихов "Розы" и "Портрет без сходства" (1950), принесших Иванову славу первого поэта русской эмиграции.Представляя собой цикл из 41 стихотворения, построенных вокруг повторяющихся лирических сюжетов, "Розы" доносят типичную для Георгия Иванова мысль об эфемерности и ненужности "мировой красоты", которая смиряется перед отталкивающим "торжеством мирового уродства". Многократно возникающая в стихах 1920-1930-х годов нота, которую Иванов афористически выразил в своей прозе "Распад атома" (1938): "Пушкинская эпоха, зачем ты нас обманула?", определяет звучание его произведений, где показывается, как грубость и примитивизм реальных отношений разрушают последние иллюзии относительно мира как воплощения красоты и добра. Атмосфера деградации и безнадежности, которую Иванов воссоздает в стихотворениях позднего периода, доминирует и в "Распаде атома", его "поэме в прозе" (Ходасевич), где с вызывающей прямотой и точностью описаны будни парижского "дна", воспринятого как завершение европейской культуры.Творчество Иванова рядом критиков истолковано как первый (и, возможно, единственный) памятник русского экзистенциализма, для которого, согласно Р. Гулю, мир превращается либо в "черную дыру", либо в плоскую авантюру. Художественный язык Иванова меняется, с ходом времени все более активно соприкасаясь со сферой тривиальных понятий и вещей, которые осознаются как последнее свидетельство неподдельности в мире, пропитавшемся условностями и фальшью. Вместе с тем для поэтики последних книг Иванова ("Портрет без сходства") характерно широкое использование метафоры "сна", который становится специфическим припоминанием давно пережитого, когда "прошлое путается, ускользает, меняется". Иванов воскрешает лица и эпизоды своей петербургской юности, однако действительное портретное сходство оказывается исключено по самому характеру построения рассказа — и поэтического, и мемуарного (цикл очерков 1924-1930 под общим заглавием "Китайские тени", отдельным изданием при жизни автора не выходили).В стихотворной лирике позднего периода важное место занимает тема омертвения традиционных способов художественного изображения мира и резко изменившегося статуса поэзии, которой более не дано пробуждать страстный отклик масс ("Нельзя поверить в появление нового Вертера… Новые железные законы, перетягивающие мир, как сырую кожу, не знают утешения искусства"). С этой позиции Георгий Иванов, на протяжении первых двух эмигрантских десятилетий активно работавший как критик, подходил к оценке явлений современной литературы. Его взгляды и намеченные им эстетические приоритеты оказали существенное воздействие на поэзию "Парижской ноты", тесно связанную с деятельностью журнала "Числа", где Иванов был одним из главных сотрудников.ПризнаниеЗначимость Георгия Иванова для русской поэзии в последние десятилетия существенно пересмотрена, особенно после публикации представительных сборников собраний сочинений в 1980-е и в 1990-е годы. С 1989 г. произведения Иванова начали издаваться на родине.Адреса в ПетроградеКонец 1920 — Каменноостровский проспект, 381920—1921 — ДИСК — проспект 25-го Октября (Невский проспект), 15.Изданные при жизни произведенияСтихи"Отплытие на о. Цитеру" (СПб., "Ego", 1912)"Горница" (Спб., "Гиперборей", 1914)"Памятник славы" (Спб., "Лукоморье", 1915)"Вереск". Вторая книга стихов (Пг., "Альциона", 1916)"Сады". Третья книга стихов (Пг., "Петрополис", 1921)"Сады". Третья книга стихов (Берлин, "Изд-во С. Эфрон", 1922)"Лампада. Собрание стихотворений. Книга первая." (Пг., "Мысль", 1922)"Вереск. Вторая книга стихов." 2-е изд. (Берлин, Пг., М., "Изд-во З. И. Гржебина", 1923)"Розы" (Париж, "Родник", 1931)"Отплытие на остров Цитеру" (Берлин, "Петрополис", 1937)"Портрет без сходства" (Париж, "Рифма", 1950)"1943—1958. Стихи" (Нью-Йорк, Изд-во "Нового журнала", 1958)ПрозаПетербургские зимы — Париж: Родник, 1928 — В воспоминаниях Иванова дана художественная, написанная без соблюдения хронологии, картина литературной жизни и портреты близких ему писателей. При этом реальные события и факты Иванов вольно совмещал с легендами, слухами и собственными фантазиями, что вызвало резко негативные отклики некоторых современников, в частности М.Цветаевой и А.Ахматовой.Третий Рим. Роман, ч. 1 // "Современные записки", № 39-40, 1929; фрагменты из ч. 2 // "Числа", № 2-3, 1930Распад атома — Париж, 1938Петербургские зимы — Нью-Йорк: Изд. им. Чехова, 1952 — издание с дополнениями о Блоке, Гумилёве и Есенине.ИзданияИванов Г. В. Стихотворения. Третий Рим (роман). Петербургские зимы. Китайские тени. Литературные портреты. — М.: Книга, 1989. (Из литературного наследия)Иванов Г. В. Книга о последнем царствовании. Исторические эссе, Сост. В. Крейд, — Orange/CT., 1990Иванов Г. В. Собрание сочинений. В 3-х т. — М.: Согласие, 1993-1994?. ISBN 5-86884-022-4Т.1. Стихотворения / Сост., подгот. текста, вступ. статья Е. В. Витковского; коммент. Г. И. Мосешвили ISBN 5-86884-023-2Т.2. Проза / Сост., подгот. текста Е. В. Витковского, В. П. Крейда; коммент. В. П. Крейда, Г. И. Мосешвили ISBN 5-86884-024-0Т.3. Мемуары. Литературная критика / Сост., подгот. текста Е. В. Витковского, В. П. Крейда; коммент. В. П. Крейда, Г. И. Мосешвили ISBN 5-86884-025-9)Иванов Г. В. Закат над Петербургом. — М.: Олма-Пресс, 2002.Иванов Г. В. Стихотворения. — СПб., 2004. (Новая библиотека поэта)Иванов Г. В. Стихи. Проза. — Екатеринбург: У-Фактория, 2007. (Российская поэзия)Иванов Г. В. Стихотворения. Сост., вступ.ст., примеч. В.Смирнова. — М.: Эксмо, 2008. — 384 с. (Золотая серия поэзии)Иванов Г. В. Стихотворения. — СПб., M., 2009, 2010 (Новая библиотека поэта)Переводы на иностранные языкиGeorgy Ivanov, On the Border of Snow and Melt: Selected Poems. Translated and Annotated by Jerome Katsell and Stanislav Shvabrin. Introduction by Stanislav Shvabrin. Santa Monica:Perceval Press, 2011 (двуязычное издание на русском и английском языках; 532 cc., ISBN 978-0-9774869-4-6).
