Макси́м Ада́мович Богдано́вич (белор. Максім Адамавіч Багдановіч; 27 ноября (9 декабря) 1891, Минск — 12 (25) мая 1917, Ялта) — белорусский поэт, публицист, литературовед, переводчик; классик белорусской литературы, один из создателей белорусской литературы и современного литературного белорусского языка.
Прапрадед Максима по отцовской линии крепостной Степан был первым в роду, кто стал носить фамилию Богданович, по его отчиму Никифору Богдановичу, как вошедший в состав его "двора" податной единицей; по отцу же он был Скокличем. Прадед Лукьян Степанович был дворовым, садовником; женой его была Арина Ивановна Юневич. Дед Юрий Лукьянович был дворовым, поваром, принадлежал к Косаричскому сельскому обществу Лясковичской волости Бобруйского уезда; к этому обществу и отец Максима, Адам Егорович, был приписан вплоть до увольнения для поступления на государственную службу.
Дед Юрий Лукьянович ещё молодым человеком был привезён своим помещиком, паном Лаппо, на службу в купленное имение при местечках Холопеничах Борисовского уезда, где он и обосновался, вступив в брак с бабушкой поэта Анэлей (Анной) Фоминой Осьмак. По воспоминаниям Адама Богдановича, она была "человеком удивительно кроткой и возвышенной души, с тонким чувством такта, вместе с тем обладала замечательными математическими способностями".
Кроме того она была прекрасной рассказчицей народных сказок, унаследовав этот дар частично от своей матери Рузали Казимировны Осьмак. Передача сказочного сюжета для последней была творческим актом; каждый раз она вносила в обработку сюжета новые черты; говорила сильно и нараспев, придавая повествованию заметную ритмичность, которую Адам Богданович старался сохранить в записях её сказок. По этим сказкам Максим впервые познакомился с белорусской речью. Знала она также множество белорусских песен и вообще была носительницей и хранительницей народной старины: обрядов, обычаев, гаданий, преданий, пословиц, поговорок, загадок, народных лекарственных средств и пр. Она была известна в Холопеничском округе как ворожбитка-знахарка и блюстительница народного обряда в выдающиеся моменты жизни ("радзшы, хрэсьбшы, вяселлі, хаўтуры, сеўбы, зажышы, дажыню, талака, улазшы" и пр. и пр.); к ней приходили за советом и руководством и во всех торжественных случаях приглашали распорядительницей — "парадак даваць". Многое из огромного запаса её знаний Адам Богданович использовал в своих этнографических работах, через них она оказала влияние и на правнука, который своеобразно переработал полученный материал в своём творчестве. Например, "Змяшы цар" из цикла "У зачараваным царстве", представляет собой поэтическую переработку народного поверья, помещённого в труде отца "Пережитки древнего миросозерцания у белорусов" (1895 год).
Мать Максима Мария Афанасьевна, по отцу происходила из шляхетного рода Мякотов герба Курч, по матери, Татьяне Осиповне, — из рода Малевичей. Татьяна Осиповна была поповной. Отец её был мелкий чиновник (губернский секретарь), служил смотрителем игуменской уездной больницы. Уже в зрелом возрасте он женился второй раз на молодой попадьянке Татьяне Осиповне Малевич 17-ти лет и имел от неё четырёх дочерей и сына. Тяжёлая болезнь отца, получавшего грошовое жалованье, привела к тяжёлому материальному положению и дети ещё перед смертью отца были отвезены в детский приют. Мальчик вскоре умер в больнице, а девочки оставались до 14 лет в приюте, условия жизни в котором были плохими.
Мать Максима, будучи живым талантливым ребёнком с роскошными волосами, обратила на себя внимание попечительницы приюта губернаторши Петровой, которая взяла её к себе в дом и послала учиться в женское Александровское училище, а по окончании обучения в нём отправила её в Петербург в женскую учительскую школу, поселив на квартире у своих родственников Петровых.
Мария Афанасьевна много читала. Как отмечал Адам Богданович, "её письма поражали и меткостью наблюдений, и живостью, и картинностью языка". Ей даже был написан рассказ, который, по мнению мужа, показывал, что она имела "изобразительность" и могла стать хорошей писательницей. Адам Богданович также особо отмечал её "мучительную живость воображения".
На момент свадьбы Адаму Богдановичу было 26, а Марии — 19 лет. Он вспоминал о супружестве как об одном из счастливейших периодов своей жизни. Учитель 1-ого городского училища Минска Адам Егорович Богданович (1862—1940) и его жена Мария Афанасьевна (1869—1896) были материально обеспечены: Адам зарабатывал до 1500 рублей в год при готовой квартире с отоплением и освещением, располагавшейся на Троицкой горе на улице Александровской в доме Коркозовича, что во дворе, во втором этаже; в то время в нём помещалось 1-е приходское училище и учительские квартиры, позднее это был дом 25 (ныне здесь участок улицы М. Богдановича (белор.)русск. напротив сквера возле Театра оперы и балета. Первенец Вадим родился 6 (18) марта 1890 года, Максим — 27 ноября (9 декабря) 1891 года в 9 часов вечера.
В 1892 году семья перебралась в Гродно, где Адам Богданович получил работу в Крестьянском поземельном банке. Жили на окраине города, на Новом Свете 15 по Садовой. Здесь 14 (26) ноября 1894 года родился третий сын Лев, а в мае 1896 года — дочь Нина. Условия были хорошими для воспитания детей: мягкий климат, во дворе сад, а кругом сады, поля, недалеко лес и Неман. Мать пыталась применить к детям фребелевскую систему для воспитания чувств, но те развивающим игрушкам предпочитали живое общение.
Как в Гродно, так и в Минске, у Богдановичей собиралось много людей. В Минске было много революционно настроенной интеллигенции — народовольцы и сочувствующие им, но после "лопатинского провала", в связи с арестами и зародившимся страхом, круг их постепенно редел и разлагался. В Гродно же собирались преимущественно культурные работники: врачи, лучшие офицеры, учителя. Много, особенно в Минске, приходило молодёжи. Звучали декламации литературных произведений, песнопения, велись дискуссии. "Разнообразно, красочно-заманчиво, интересно жилось", — вспоминал Адам Богданович.
Через месяц после родов дочери у Марии Богданович была обнаружена чахотка (туберкулёз лёгких). Лечение ("деревня, кефир, кваякол, кодеин") не помогло и 4 (16) октября 1896 года мать будущего поэта умерла. Похоронена она была на Гродненском православном кладбище перед церковью, вправо от главных ворот и дороги в церковь; под дубовым крестом с табличкой (могила сохранилась и обновлена силами общественности).
По мнению отца, Максим на него походил более внешними чертами: походкой, манерой себя держать, жестами, речью и т. п., напротив, по складу своего характера, мягкого и женственного, по весёлости своего нрава, живости, отзывчивости и впечатлительности, по полноте и мягкости наблюдений, по силе воображения, пластичности и вместе живописности продуктов его творчества всего более напоминал свою мать, особенно в детстве.
По его мнению, поэтический дар, в ней самой дремавший, Максим также унаследовал от матери, или быть может, от его прабабушки Рузали.
В ноябре 1896 года Адам Богданович с детьми переехал по службе в Нижний Новгород. Здесь у него завязались дружеские отношения с Максимом Горьким, с которым они вскоре породнились, женившись на сёстрах Е. П. и А. П. Волжиных. Горький часто бывал у них дома, он оказал влияние на любовь мальчика к литературе.
Адам Богданович был учёным, занимался исследованием истории, этнографии и фольклора белорусского народа. Максим любил читать его записи. В одном из писем к другу Максим отмечал:
Меня воспитывал отец. Тогда я показывал вам его библиотеку. В ней есть всё существенное, что появляется в литературе всего мира. Мы с детства проходили эту мировую школу… Разумеется, главное внимание обращалось на славянские литературы…
В 1902 году Максим поступил в Нижегородскую мужскую гимназию. Во время Революции 1905 года принимает участие в ученических и студенческих демонстрациях, за что получает аттестацию "неблагонадёжного ученика". В 1906 году крестная мать Максима В. Сёмова выписывает для него газету "Наша доля", а потом и "Нашу ниву". В конце года Богданович присылает белорусские книги и газеты в Нижегородскую тюрьму революционеру белорусского происхождения Степану Зенченко.
1907 год считается началом литературной деятельности Максима Богдановича. Его первым значительным художественным произведением был рассказ "Музы́ка" на белорусском языке, который сразу же напечатала "Наша нива". В нём рассказывается легенда о Музы́ке, который "много ходил по земле и всё играл на скрипке". Необычные были его скрипка, и музыка. Когда плакала скрипка в руках музыканта, то каждый "плакал по своей доле", когда грозно гудели струны, "люди поднимали опущенные головы, и гневом великим блестели их глаза". За его творчество "злые и сильные люди" бросили Музыку в тюрьму, где тот и погиб. Но не погибла память о нём. В этом аллегорическом произведении молодой автор рассказывает о на протяжении столетий многострадальной судьбе Беларуси и выражает надежду на скорые перемены к лучшему.
В июне 1908 года Богдановичи вновь переезжают по причине изменения места службы отца — на этот раз в Ярославль. Там Максим Богданович пишет первые лирические стихотворения: "Над могилой", "Придёт весна", "На чужбине", которые были опубликованы в "Нашей ниве". Там же печатается стихотворение "Край мой родной! Как заклятых Богом…", в котором чётко прозвучала тема социального угнетения и национального возрождения белорусов, краткий стихотворный лирический рассказ "Из песен белорусского мужика" — реалистичная импрессия, полная веры в творческие силы народа, стихи "Тьма", "Пугач", "Разрыта могила", а также переводы с Генриха Гейне, Фридриха Шиллера.
Первым из переводов присланных в редакцию "Нашей нивы" был стих С. Ю. Святогора "Две песни", вышедший в печать со стилистическими поправками Янки Купалы, но с другой подписью: корректор Ядвигин Ш. подписал стихотворение придуманным им для Максима Богдановича псевдонимом Максим Криница (белор. крыніца — родник, колодец, источник). Он писал:
Каждый своим псевдонимом определяет своё кредо, своё направление, а что за душой этого юноши, лицеиста, эстета? Ему эти Бядули да Гаруны не подойдут. Ему нужен чистый-чистый псевдоним, ясный, как юность. Да будет Криница! Это будет псевдоним-подсказка: из народных источников ему нужно черпать свои стихи!
В последующих письмах к редакции газеты поэт протестовал, что его переделали в Максима Криницу.
В 1909 году Максим заболел туберкулёзом.
Окончив в 1911 году гимназию, он посещает Вильну, знакомится с Вацлавом Ластовским, Антоном и Иваном Луцкевичами и другими деятелями белорусского Возрождения. Будучи в Вильне, молодой поэт ознакомился в частном музее братьев Луцкевичей с коллекциями древних раритетов, и под их впечатлением написал стихотворение "Слуцкие ткачихи". В этом произведении автор рассказывает печальную историю крепостных ткачих, поэтизируя умельство мастериц ткать золотые пояса, куда они добавляют "вместо персидского узора цветок родимый василька".
Там же Богданович знакомится с патриархом белорусского национального возрождения Брониславом Эпимах-Шипило, с которым он потом будет вести переписку. В ноябре 1911 года, будучи уже в Ярославле, Богданович напишет в редакцию альманаха "Молодая Беларусь" письмо с просьбой напечатать два его стихотворения вместе с небольшим литературоведческим очерком о сонетной форме присланных стихотворений.
В том же году Максим Богданович намеревался поступить на Филологический факультет Петербургского университета, но из-за недостатка средств и сырого климата столицы, возвращается в Ярославль, поступив в Демидовский юридический лицей.
По словам отца, "внутренняя сторона" жизни Максима Богдановича чуть ли не целиком поглощалась его учением как подготовкой к общественной и литературной работе, его писательством, его творчеством; на всё остальное и времени, и сил оставалось очень мало.
Много времени уходило на изучение западно-европейских и славянских языков и литератур, особенно на изучение белорусского языка истории, этнографии, литературы.
Во время учёбы сотрудничает в ярославской газете "Голос"; много пишет, печатается в различных российских и белорусских изданиях, приобретает известность.
В тот период были написаны стихотворные лирические рассказы "В деревне" и "Вероника". Оба — дань восхищению поэта женщиной. Поэтическое описание глубоких чувств женщины к ребёнку, присущих даже маленькой девочке — идейный замысел произведения "В деревне". Фабула "Вероники" — воспоминание о девочке, которая незаметно для автора, "в красе своей весны" выросла, разбудив в душе поэта первую любовь, а с ней — тягу к идеальному, прекрасному, к поэзии. Музой для Максима Богдановича послужила Анна Кокуева, сестра его одноклассника, талантливая пианистка. В этот же период пишутся стихи "Вчера счастье только глянуло несмело", "Больше всего на свете хочу я" и знаменитое произведение лирики любовных переживаний — стихотворение "Романс". Тогда же были созданы стихи, которые потом составили цикл "Старая Беларусь", "Город", "Звуки Отечества", "Старое наследие". Основным содержанием произведений была борьба за гуманистические идеалы, на первый план выходила тема подневольной жизни белорусского народа, звучали идеи национально-освободительной борьбы против царской империи.
В период 1909—1913 годов поэт переводит на белорусский язык стихи Овидия, Горация, французского поэта Поля Верлена. Кроме того, в этот период Максим Богданович занимается разработкой концепции истории развития белорусской литературы от древности до начала XX столетия. Это нашло отражение в статьях "Глубины и слои" (напечатана в "Нашей ниве"), "Краткая история белорусской письменности до XVI столетия", "За сто лет. Очерк истории белорусского письменности" и "Новый период в истории белорусской литературы".
В Вильне, в начале 1914 года в типографии Мартина Кухты при денежной поддержке Марии Магдалены Радзивилл тиражом 2000 экземпляров издан единственный прижизненный сборник произведений Максима Богдановича "Венок" (на титуле обозначен 1913 год). Посвящение — "Венок на могилу С. А. Полуяна (белор.)русск. (умер 8 апреля 1910)" — сделал Вацлав Ластовский без разрешения автора, но после Богданович одобрил его инициативу. Сборник содержал 92 стихотворения и 2 поэмки, расположенные на 120 страницах, разделён на циклы: "Рисунки и песнопения", "Думы" и "Мадонны". В письмах к издателю были предложения включить в "Мадонны" "Любовь и смерть" (13 стихотворений) и до 5 переводов из "Старого наследия", добавить 22 перевода из Поля Верлена и образовать раздел "С чужой почвы". Однако книга вышла без дополнений и без послесловия "Опять увидел я хутора" к поэме "Вероника". В полном собрании стихотворений Максима Богдановича 1992—1995 годов издатели вставили всё вышеперечисленное.
В своих "Воспоминаниях о М. Богдановиче" Вацлав Ластовский рассказывал историю создания "Венка"
За несколько месяцев после выезда из Вильнюса Максим Богданович отослал в редакцию "Нашей нивы" рукопись, в котором были собраны его стихи… под заголовком "Книжка избранных стихов" с просьбой выпустить отдельной книжечкой. Рукопись эта пролежала в редакции более полугода, поскольку не было денег, чтобы напечатать её. И только в 1913 году были добыты деньги на издание рукописи.
По словам Ластовского, на издание "Венка" Иван Луцкевич выделил 150 рублей, а во время набора Вацлав Ивановский и Иван Луцкевич нашли "ещё некую сумму" денег от Магдалены Радзивилл. В благодарность к княгине на титульном листе книги было постановлено поместить знак лебедя — отсылка к гербу Завишей, к которым принадлежала Магдалена Радзивилл.
Рисунок на акладку дал я из своего собрания. Этот рисунок в 1905 году сделал один из учеников (не помню его фамилии) Штыглицавскай школы. Рисунок напоминает немного венок, ради этого я и постановил, используя права издателя, поместить на книжке до авторского ещё и свой заголовок — "Венок". Выходила надпись: "Венок, книжка избранных стихов".
В 1914 году в "Нашей ниве" № 8 была помещена заметка под названием "Певец красоты". Это была первая рецензия на сборник "Венок", написал её Антон Луцкевич: "… не общественные темы занимают главным образом поэта: он прежде всего ищет красоты".
Тема смерти у Максима прошла через всю его творческую жизнь. "Амур и грустный и красивый стоит с повязкой на глазах у склепа…" Поэт верил в вечную жизнь. Стихотворение "На кладбище" имеет могучую силу, как сама смерть. Стихотворения "Думы", "Свободные думы" Максима Богдановича насыщены христианским спокойствием, чувством Божественного бессмертия. Он постоянно общается со звёздами, с небом, глядит ввысь, не под ноги. Самый сильный стих по силе воздействия "Прыйдзецца, бачу, пазайздросьціць бяздольнаму Марку".
В 1914—1916 годы поэт пишет цикл стихов "На тихом Дунае", поэму "Максим и Магдалена", другие произведения. Писал Максим Богданович стихи и на русском языке, например, "Зачем грустна она была", "Я вспоминаю Вас такой прекрасной, стройной", "Зелёная любовь", "Осенью". К этому времени относятся и переводы на белорусский произведений А. Пушкина и Э. Верхарна. Кроме того, в печати появляются публицистические статьи Максима Богдановича на русском языке, посвящённые вопросам истории литературы, национальным и общественно-политическим проблемам; выходят исторические и краеведческие-этнографические брошюры, а также литературоведческие рецензии, фельетоны.
В декабре 1915 года Богданович поехал в Москву, чтобы посетить белорусского историка Владимира Пичету (будущего первого ректора Белорусского государственного университета). Исследователь повлиял на взгляды поэта, которые он высказал в статье "Белорусское возрождение".
Максим Богданович поддерживал тесную связь с Ярославской белорусской радой, объединявшей беженцев-белорусов Первой мировой войны, оказывал землякам всяческую помощь; очень тяжело переболел, заразившись тифом, но выздоровел и продолжил работу.
Летом 1916 года, закончив лицей, Максим Богданович вернулся в Минск (он уже давно мечтал о возвращении на родную землю), где жил на квартире Змитрока Бядули. Хотя он был уже тяжело болен, но много работал в Минской губернском продовольственном комитете и в Белорусском комитете помощи жертвам войны, а свободное время отдавал литературному творчеству. Организует кружки молодёжи, которым старается придать общественно-просветительный и национально-революционный характер.
В это время Максим Богданович написал такие знаменитые произведения, как "Потерянный лебедь" и "Погоня".
"Потерянный лебедь" — это поэтизация библейского мифа о лебеде, согласно которой один только лебедь отказался от Ноева ковчега, сам вступил в единоборство со стихией потопа, однако трагически погиб. Хотя сам лебедь погиб, но дал жизнь другим птицам. В мифе осуждается непокорность, Богданович же её восславил.
"Погоня" — одно из самых темпераментных и драматических произведений поэта. Автор обращается к героическим страницам белорусского прошлого (заглавный образ — литовский великокняжеский, признаваемый как белорусский национальный герб "Погоня"), призывает защищать свою Мать-Страну. Слова поэта были положены на музыку белорусского музыкального ансамбля "Песняры", белорусского мужского хора под управлением Николая Равенского, камерного мужского хора "Уния" и др..
В феврале 1917 года друзья поэта собрали деньги, чтобы он мог ехать в Крым лечиться от туберкулёза. Но лечение не помогло. Умер Максим Богданович на рассвете 13 (25) мая 1917 года в возрасте 25 лет (горлом пошла кровь).
А. А. Титов, газета "Голос", 1917 год:
Прошлым летом, накануне отъезда в Минск, мы часто с ним встречались в редакции "Голоса", где много говорили и спорили, причём он иногда как-то весь загорался, и подозрительный румянец выступал на его молодом лице. Уже в то время можно было уловить, что злой недуг начинает подтачивать его и без того слабый, надорванный беспрерывной работой организм. Имея чуткую и отзывчивую душу, он невольно привлекал к себе каждого, его любили и уважали все, кто его знал: с ним не было весело, но было тепло, приятно поговорить и поделиться обо всём, что только лежит на душе… Он был одним из тех людей, которые горят, согревая жизнь и освещая путь другим, но мало заботясь о себе.
Заупокойная служба прошла в ялтинском соборе Александра Невского. Похоронили на новом городском кладбище Ялты. На могиле поставили белый крест. В 1924 году крест на могиле был заменён памятником из серого известняка с красной звездой и четырьмя строками из стихотворения поэта "Между песков Египетской земли…", простоявшим до 2003 года, когда на могиле поэта был установлен памятник скульпторов Льва и Сергея Гумилёвских. В начале 1980-х годов поднимался вопрос переноса праха поэта из Ялты в Минск, но организаторы не получили официального ответа.
Среди бумаг, оставшихся после покойного, были найдены материалы для белорусского букваря, над которым он, видимо, работал в последнее время. А на кресле возле самой кровати — книга, и на ней короткий, в одну строфу стих, в котором поэт говорит, что он не одинок перед смертью — у него есть книга с его стихами. Это предсмертное признание уникально в своём роде во всей мировой поэзии.
Архив поэта хранился у Адама Богдановича, оставшегося в Ярославле. Чтобы сохранить рукописи, он убрал их в сундук, отнёс его в погреб и спрятал под лёд. Во время подавления Ярославского восстания в 1918 году дом Богдановичей на Сенной площади был сожжён, лёд растаял, сундук обгорел, в него проникла вода. После Адам Богданович просушил и разгладил пострадавшие, но всё же сохранившиеся рукописи. Когда ими заинтересовался Институт белорусской культуры, он передал их приехавшему за ними сотруднику института. В 1923 году отцом были написаны "Материалы к биографии Максима Адамовича Богдановича".
Литературное наследство Богдановича значительно: кроме сборника "Венок", изданного при его жизни (1913), пятидесяти с лишним стихотворений и значительного количества критических и публицистических статей, напечатанных в разных периодических изданиях ("Наша нива", "Вольная Беларусь", "Гомон" и другие), в переданных Институту белорусской культуры отцом покойного поэта рукописях сохранилось свыше 150 стихотворений и ряд прозаических статей и заметок.
Произведения поэта переведены на два десятка языков мира, публиковались в Великобритании, Германии, Польше, России, Франции, Югославии и других странах.
Ещё в 1950-е годы в Москве был издан большой сборник его избранных произведений на русском языке в переводе лучших советских поэтов.
В 1991—1995 годах издано полное собрание сочинений поэта в трёх томах.
По мнению литературоведа И. И. Замотина (1873—1942), в творчестве Богдановича находили отражение литературные искания и предреволюционные настроения начала века, белорусское возрождение и старина, личные переживания; на многих его стихотворениях и повестях лежит общий грустный колорит, вызванный противоречивой эпохой, а также обусловленный болезнью поэта и предчувствием близкого конца; но Богданович верит в обновление жизни и ждёт его с надеждою.
Максим Богданович создал много прекрасных образцов гражданской, пейзажной, философской лирики; написал ряд любовных стихов, посвящённых Анне Кокуевой (ярославская знакомая поэта, в которую он был влюблён).
Лирика Богдановича тесно связана с устной народной поэзией, национально-освободительными идеями, проникнута любовью к трудовому народу. В некоторых стихах звучит протест против мира насилия и социальной несправедливости: "Пан и мужик" (1912), "Двинемся, братья, скорей!" (1910), "Межи".
Несмотря на то, что Богданович владел белорусским языком не безупречно, он сознательно приобщал его к достижениям стихотворной формы (особенно в области строфики) и художественного стиля, осуществлённым в античной и западно-европейской литературах, в чём имел большой успех. Кроме того он оставил немало подражаний и переводов.
На поэзию Богдановича повлияли произведения французских символистов, русских акмеистов. Однако он стремился к созданию собственной белорусской поэзии, органического слияния белорусских и зарубежных традиций, призывал в своих статьях "держаться народной песни, как слепой держится забора". Богданович создал прекрасные пейзажи родной Белоруссии и внёс большой вклад в развитие поэтической культуры белорусского народа.
Богданович впервые в белорусской литературе применил такие формы как сонет, триолет, рондо, верлибр и другие классические стихотворные формы. Стихотворение "В Вильне" стало первым примером жанра городской поэзии в новой белорусской литературе.
По мнению отца поэта, в творчестве сына отразилась лучшая сторона его души, "а может быть, и вся она целиком. Его лирика есть история его душевных переживаний, живописно рассказанных им самим, а его другие писания свидетельствуют о его взглядах и убеждениях, о его общественных интересах."
В 1927 году, через 10 лет после смерти поэта, Валентином Волковым был создан "Портрет Максима Богдановича", который сейчас хранится в Национальном художественном музее Республики Беларусь.
Работают музеи Богдановича в Минске, Гродно, Ярославле; именем поэта были названы улицы во всех областных центрах Белоруссии, в Нижнем Новгороде, Ярославле и Ялте, школы и библиотеки в различных белорусских городах. Ему посвящены оперы "Звезда Венера" (Юрий Семеняко — Алесь Бачило) и "Максим" (Игорь Паливода — Леонид Прончак). В 1991 году имя Максима Богдановича было внесено в календарный список ЮНЕСКО "Годовщины выдающихся лиц и событий".
В апреле 2008 года московский Государственный исторический музей передал 6 полноценных поясов Слуцкой мануфактуры, которые вдохновили Максима Богдановича на создание стихотворения "Слуцкие ткачихи", в частный белорусский музей братьев Луцкевичей. Договор об экспозиции слуцких поясов в Национальном художественном музее был подписан лишь на год.
9 декабря 1981 года, в честь 90-летия со дня рождения Максима Богдановича на площади Парижской коммуны, перед Театром оперы и балета, недалеко от места, где родился и жил поэт, ему был установлен памятник. Авторы памятника скульптор С. Вакар, архитекторы Ю. Казаков и Л. Маскалевич. Бронзовая статуя поэта высотой 4,6 метра установлена на постаменте из красного гранита. Поэт изображён со скрещёнными на груди руками, в правой руке букет васильков — цветов, воспетых в его поэзии. В апреле 2008 года, в соответствии с решением Мингорисполкома, памятник классику белорусской литературы был отправлен на реставрацию. Вместо памятника планировалось установить фонтан. Такое решение властей вызвало возмущение лидеров белорусской оппозиции в эмиграции, которые сравнивали демонтаж памятника Богдановича с заменой бело-красно-белого флага после референдума 1995 года. В июне 2008 года памятник был установлен заново на углу улицы Максима Богдановича и площади Парижской коммуны. Относительно бывшего местоположения памятник перенесли на 150 метров на северо-запад, поближе к месту рождения поэта, и повернули лицом к Свислочи в направлении между домом на улице М. Богдановича, 27 и суворовским училищем.
Летом 1911 года Максим Богданович написал два цикла стихов: "Старая Беларусь" и "Город" (всего 17 стихотворений) и две поэмы "В деревне" и "Вероника", когда жил в имении Лычковских в деревне Ракутёвщине (сейчас в Красненском сельсовете Молодечненского района).
Музеификация ракутёвщенских мест началась в 1970-х годах. В июне 1977 года по предложению сотрудников Минского областного краеведческого музея в селе был установлен памятник — два валуна: один как вечная свеча памяти, на втором — выбиты строки из "Сонета" М. Богдановича. В 1981 году возле памятника известными белорусскими писателями был посажен "Максимов сад".
С 1983 года на границе июля и августа собираются любители белорусской культуры. Деревню Ракутёвщина в эти дни поклонники его творчества превращают в большую фестивальную площадку.
После пожара в начале 2000-х годов было потеряно около 70 уникальных экспонатов.
Вянок. Кніжка выбраных вершоў. Вільня, 1919.
Творы. Т. 1—2. Мінск, 1927—1928.
Выбраныя творы. Мінск, 1946.
Избранные произведения. М., 1953.
Творы. Мінск, 1957.
Збор твораў. У 2 т. Мн., 1966.
Збор твораў. Т. 1—2. Мінск, 1968.
Вянок. Кніжка выбраных вершоў. Факсімільнае выданне. Мінск, 1981.
Поўны збор твораў. У 3 т. Мінск, 1992—1995.
