"Как часто пестрою толпою окружен…" – одно из самых значительнейших стихотворений Лермонтова, по своему обличительному пафосу близкое к "Смерти поэта". Творческая история стихотворения доныне являлась предметом неутихающих споров исследователями. Стихотворение имеет эпиграф "1‑е января", указывающий на его связь с новогодним балом. По традиционной версии П. Висковатого, это был маскарад в Дворянском собрании, где Лермонтов, нарушив этикет, оскорбил двух сестер. Обратить внимание на поведение Лермонтова в это момент оказалось неудобным: "это значило бы предавать гласности то, что прошло незамеченным для большинства публики". Но когда в "Отечественных записках" появилось стихотворение "Первое января", многим выражения в нем показались непозволительными. И. С. Тургенев в "Литературных и житейских воспоминаниях" (1869 г.) утверждал, что сам видел Лермонтова в маскараде дворянского собрания "под новый 1840 г.": "…ему не давали покоя, беспрестанно приставали к нему, брали его за руки; одна маска сменялась другою, а он почти не сходил с места и молча слушал их писк, поочередно обращая на них свои сумрачные глаза. Мне тогда же почудилось, что я уловил на лице его прекрасное выражение поэтического творчества. Быть может ему приходили в голову те стихи:
Когда касаются холодных рук моих
С небрежной смелостью красавиц городских
Давно бестрепетные руки…"
В настоящее время установлено, что в Дворянском собрании не было маскарада. Это как будто бы превращает сообщение Висковатого в легенду. Высказывалось предположение, что выходка Лермонтова все же имела место, но задолго до его новогоднего стихотворения, и относилась она ни к царским дочерям, как это считалось раньше, а к императрице; именно к январю и февралю 1839 г. относятся ее посещения маскарада в Дворянском собрании, где под маской она "интриговала" близких друзей Лермонтова. В эти же дни она интересовалась ненапечатанными стихотворениями Лермонтова, которые ей доставляли те же маскарадные партнеры – Соллогуб и В. А. Перовский, прочитавший ей "Демона" по рукописи 9 февраля 1839 г. Возможно, что глухие рассказы о маскарадных происшествиях в 1839 г. и впечатления от новогодних стихотворений в 1840 г. слились в памяти современников в один эпизод.
Не вызывает, однако, сомнений, что опубликование стихотворения повлекло за собой новые гонения на Лермонтова.
С юных лет светское общество, с которым Лермонтов был связан рождением и воспитанием, олицетворяло в его глазах все лживое, бесчувственное, жестокое лицемерие. И он имел смелость в своих стихотворениях высказать все, что о них думает. В мире, где нет ни чести, ни любви, ни дружбы, ни мыслей, ни страстей, где царят зло и обман, – ум и сильный характер уже отличают человека от светской толпы.
Значение стихотворения не сводится только к обличению "большого света". Оно глубоко и многозначно. Тема маскарада здесь символична. Речь идет не только о бале, а о бездушии и фальши светского общества. Обнаруживается парадокс: то, что непосредственно окружает поэта, оказывается призрачным видимым "как будто бы сквозь сон", и, напротив, воображаемое прошлое оказывается подлинной реальностью, описанной точным вещественно‑предметным языком:
"И вижу я себя ребенком; и кругом
Родные все места – высокий барский дом
И сад с разрушенной теплицей…"
Когда я прочитала это стихотворение, то мне показалось что в нем автор выплеснул всю свою боль и горечь. Он очень сильно скучает по своему детству. Ему очень хочется вернуться в родные места. И в то же время он ненавидит всех бездушных людей, которые его окружают:
…О, как мне хочется смутить веселость их
И дерзко бросить им в глаза железный стих,
Облитый горечью и злостью.