"Сказать, что она прожила жизнь трудную, – ничего не сказать", – сокрушался в своих мемуарах знавший её с юности священник и писатель Михаил Ардов. Судьбе было угодно, чтобы эта маленькая хрупкая женщина, вошедшая в литературу 1930-х в одно время с К.Симоновым, М.Матусовским, Е.Долматовским, современница великих событий и свершений, знавшая в советскую быль и признание, и опалу, пережила всех трёх своих детей, а ушла в полном одиночестве, не имея даже внуков. Сейчас её творчество, полное героического, впаянного в эпоху пафоса, изучают разве что студенты-филологи. Хотя забвения оно, право же, не заслуживает – ибо затрагивались в нём и темы вневременные. В истории Маргарита Алигер останется не только как лауреат Сталинской премии 1943 года, но и как поэтесса, написавшая самые духоподъёмные, романтические стихи о стальных магистралях, поездах и вокзалах.
"Жизнь моя – железная дорога, вечное движение вперёд!", – это не просто девизная фраза юной странницы Маргариты. Это её образ жизни, с детства и до старости, когда ей довелось объездить полсвета, от Японии до Чили. Выросшая в Одессе, в бедной семье, рано оставшаяся без отца, будущая поэтесса и переводчица отличалась общительным, непоседливым характером, ещё девочкой питала страсть к путешествиям. Заканчивая семилетку, о том, что такое колёсный перестук, знала уже не понаслышке. Побывала в низовьях Днепра, в заповеднике Аскания-Нова, в Крыму, на Черноморском побережье Кавказа.
В 16 лет поняв, что у неё "нет другой любви, кроме поэзии, нет другой жизни, кроме литературы", бросает техникум и одна уезжает на поезде в далёкую Москву. В столице снимает "угол", поступает на работу в библиотеку ОГИЗ и в заводскую многотиражку. Свой первый бурный роман, с поэтом Ярославом Смеляковым, закрутила в литературном кружке при журнале "Огонёк". Там же в 1933-м появились первые стихи Алигер "Будни" и "Дождь", в которых угадывались попытки за повседневностью осмыслить неслучайные приметы времени и своё место в нём. Через год поступает в Вечерний рабочий литературный университет. Вскоре выходит замуж за композитора Константина Маркова, которому суждено погибнуть в первые дни войны. От этого брака родилась дочь Татьяна, переводчица и поэтесса, умершая от лейкемии в 34 года…
В 1938-м появляется дебютный сборник Алигер "Год рождения", посвящённый рабочему энтузиазму первых пятилеток. И почти сразу глубоко личная поэма "Зима этого года", навеянная первым жестоким ударом судьбы, потерей годовалого сына. "Горе, потрясшее меня, перевернув мою душу, открыло в ней новые источники энергии, и меня словно что-то швырнуло в работу, – признавалась на склоне лет поэтесса. – Это была бессознательная форма самозащиты, потому что работа, и только она, могла меня поддержать и спасти в то время".
И эта работа воплотилась в оригинальное и самобытное стихотворение "Железная дорога". С экстравагантным началом, будто вырванным из середины текста, с усложнённой рифмой, конструкция которой меняется от строфы к строфе, с авангардистскими "лесенками", мощной энергетикой, с нагнетанием сюжета, по ходу развёртывания которого у читателя возникает чувство, что он сам мчится куда-то на огромной скорости. Содержание также совершенно новаторское: не о "трудах роковых", жертвах и тяготах строительства – как в одноимённой поэме Некрасова (1864 год). Нет, Алигер пишет так, как о железной дороге никто прежде не писал: она ведёт путевой репортаж со второй полки. Её интересует особенное, ни с чем не сравнимое состояние пассажира, проснувшегося ещё затемно в купе поезда дальнего сообщения. Сюда прибавляются воспоминания о незабываемых событиях на перроне, калейдоскоп впечатлений от вагона, состава, антуража станций, вокзалов, буфетов, от спящих попутчиков и ни на миг не умолкающих звуков, от быстро меняющегося вида из окна. 24-летняя поэтесса явно знакома и с азами маневровой работы, труда составителя поездов. "Лопотание колёс", "неумолчный гуд", "толстые подошвы проводника", "глухие перегоны", "вдольбереговые огоньки" – свежесть юношеских ощущений красоты и прелести жизни, её бесконечной новизны, восторг от путешествия в неведомое создают колоритный образный ряд, который объединяется пронизывающей стихотворение доминантой скоростного движения. Без всякого натужного пафоса это движение воспринимается нами как развитие.
Изящный по форме и метафорике, взрывной по динамизму текст передаёт все детали переменчивой поездной атмосферы, уникального железнодорожного быта с присущим только ему элегическим умонастроением пассажира. Ни в автобусе, ни на пароходе, ни в самолёте ничего подобного пережить нельзя. Такое может быть в поезде, но не только в нём: железную дорогу автор явно ассоциирует с внезапными поворотами, неожиданными перипетиями, тревогами, болью и горечью расставаний уже не на вокзалах и в поездах, а в судьбе каждого из нас.
Маргарите Алигер, служившей военным корреспондентом в блокадном Ленинграде, написавшей ещё много замечательных стихов, критики нередко приклеивали ярлык сталинистки, рупора советского официоза. Ей не простили Сталинской премии 1943 года, которую она, между прочим, без остатка пожертвовала Красной Армии. Не простили отказа вычеркнуть в 1960-м из поэмы о Зое Космодемьянской строки о генералиссимусе – и это в период хрущёвской "оттепели", когда многие её коллеги по перу выбрасывали из своей биографии и творчества целые периоды. Не простили ей и личного "греха" – младшей дочери Марии, рождённой в июле 1943-го после романа с женатым писателем Александром Фадеевым. В октябре 1991-го жизнь Марии трагически оборвалась.
Над семьёй поэтессы, первой воспевшей поезда, словно витал рок. Спустя год, 1 августа 1992 года, Маргарита Алигер, которой было уже 76 лет, погибла нелепейшим образом: прогуливаясь неподалёку от своей дачи в посёлке Мичуринец, поскользнулась и упала в глубокую канаву. О подробностях этой ужасной истории осенью того же года мне рассказывал её сосед по посёлку, поэт-песенник Лев Ошанин, к которому я приезжал за интервью для большой федеральной газеты.
Но память отменить невозможно. Сегодня, когда наше восприятие стихов Маргариты Алигер очищено от идеологических наслоений, становится ясно, что "Железная дорога" осталась вершиной её творчества. Прочитав однажды такое, забыть эти строки мы уже не в силах.
